Никогда такого не было, и вот опять — талибы подошли к таджикской границе на расстояние ружейного выстрела, того и гляди — решат сократить дистанцию и наведаться к соседу.

Ситуация с безопасностью в Афганистане не была спокойной уже лет 20, но военных действий такого масштаба, как сейчас, в стране не было аж со времен вторжения американцев в 2001 году. По заявлению ООН, с начала мая (то есть с начала вывода войск США) боевики «Талибана»* захватили 50 из 370 районов страны, причем большинство этих территорий окружают столицы провинций. Всего к началу недели все 14 районов Фарьяба, 10 районов в Кундузе и 11 районов Джаузджана (за исключением Ходжа Дукуха, места рождения узбекского полевого генерала Абдурашида Дустума) рухнули под натиском террористов.

Прямые атаки на правительственные здания и блок-посты — не единственная проблема. Боевики, увы, не отказались от своей привычной тактики убийств. 22 июня в результате взрыва бомбы в Кандагаре погибли пять мирных жителей и еще двадцать, включая женщин и детей, получили ранения.

Аппетиты талибов не ограничиваются пределами родины — в день кандагарского теракта они провели успешное наступление, захватив гавань и таможенный пост Шерхан-Бандар у границы с Таджикистаном. 134 солдат и офицеров бежали через границу. Расположенный рядом город и сам прилегающий объект — двухполосный автомобильный мост — являются стратегически важными для торговли обеих стран, ведь через них проходит транспортная артерия, по которой идут товары из Ирана и Пакистана.

В сети уже появился короткий ролик, где два талиба весьма потрепанного вида стоят на мосту Шерхан Бандара. Голос за кадром услужливо сообщает на пушту, мол, дальше за Амударьей — уже Таджикистан.

Нельзя сказать, что такой поворот стал неожиданностью для властей Таджикистана. Буквально за два дня до захвата Шерхан-Бандара глава ГБАО Ёдгор Файзов провел экстренное совещание по вопросам безопасности и призвал силовиков готовиться к защите рубежей, а местных чиновников — к приему беженцев.

Но одно дело предполагать и готовиться, а другое дело — осознать, что опасный противник, годами не покидавший привычного «ареала обитания», уже находится в пределах видимости и хуже того — нацеливает на тебя автомат.

В первые дни наступления центральные власти, по-видимому, прибывали в ужасе от того, как быстро ситуация выходила из-под их контроля. И если бы не инициатива силовиков на местах и отпор ополчения, в руках «Талибана»* к концу этой недели была бы уже большая часть страны.

На севере местные полицейские формирования и бойцы народной самообороны оттеснили талибов от Мазари-Шарифа, столицы региона. Причем против «Талибана»* в этот раз выступили даже бывшие радикальные моджахеды.

«Бойцы Исламского общества и Партии исламского единства присоединились к правительственным силам и вытеснили талибов обратно в районы Чимтол и Дехдади. Если наши лидеры решат, мы полностью вернем районы под наш контроль», — заявил Ходжа Шафи, один из командиров ополчения в провинции Балх.

Однако не везде ополченцы и полиция оказались столь эффективными. В большинстве случаев они могут остановить штурм боевиков, но без армейских подкреплений долго им не продержаться, считает Атулла Убайди, генеральный директор тахарской радио- и телекомпании «Ойхонум», освещающей события в регионе.

«Местные командиры мобилизовали население, а также политических и военных авторитетов, встали на сторону правительственных сил и боролись с талибами, оттеснив их назад через городские ворота. Но ситуация остается напряженной, и без военной помощи город, скорее всего, рухнет», — так он описывает обстановку вокруг центра провинции Тохар.

Собеседники Sputnik Таджикистан говорят, что быстрая сдача городов и целых регионов — результат стремительного отступления союзников Кабула, которые не получили своевременной поддержки правительства и сдали часть территорий без сопротивления, а некоторые перешли на сторону противника. И о подобных настроениях прекрасно осведомлены командиры “Талибана”*, которые перед нападением объявляют, что освободят сдавшихся в плен.

“Солдат, у которого нет мотивации, который не видит помощи со стороны правительства, должен выбирать между смертью или сдачей в плен”, — комментирует ситуацию один из полицейских чинов, не пожелавший назвать свое имя.

Тем более боевики, вероятно, получают значительную поддержку из-за рубежа. Точнее — от военных Пакистана. По крайней мере, в местных СМИ упорно циркулируют слухи о переброске талибов вертолетами без опознавательных знаков и даже убийстве некоего высокопоставленного генерала из соседней страны (а только одно государство отправляет своих военных к талибам) во время внезапной операции афганского спецназа в Фарьябе.

“По всей видимости, их цель состоит в том, чтобы разорвать пояс эффективных антиталибских партий — Исламского общества таджиков и Национального движения узбеков, — которые препятствуют установлению власти талибов в стране», — считает Улугбек Рахими, эксперт из Мазари-Шарифа.

По его мнению, сперва правительство Кабула не спешило отбивать эти провинции, чтобы чужими руками сломить влияние и независимость местных губернаторов и авторитетов. Потому правительственные силы без сопротивления покидали укрепленные пункты, даже оставляя оружие, технику и артиллерию. Но спустя неделю в Кабуле с ужасом поняли, что злого джина обратно в лампу не засунешь — «Талибан»* атаковал уже весь север и захватывал административные центры в опасной близости от столицы.

Но, несмотря на все успехи боевиков, в долгосрочной перспективе наступление «Талибана», скорее всего, выдохнется. Маячащая угроза атаки на столицу несколько отрезвила Кабул. Команда Ашрафа Гани преодолела паралич воли, и армия перешла в наступление.

На момент публикации статьи афганская армия отбила два района в Тохаре и несколько крупных воинских подразделений начали теснить боевиков от центра провинции Фарьяб, города Маймана. Под контроль правительства перешли несколько уездов в Кундузе.

«В мае афганская армия перемалывала людей в Кандагаре и Гильменде, тогда счет убитых талибов шел на тысячи. И один из мотивов нынешнего наступления – это реванш за майский успех армии. И мало захватить территорию, ее надо удержать. Это задача, которая не решается талибами», — считает глава центра изучения афганской политики Андрей Серенко.

По его словам, после вывода войск США война в Афганистане из антитеррористической превратилась в гражданскую, где одна из сторон – фактический инструмент пакистанской агрессии. Кстати, именно нагличаем пакистанских отставных офицеров в качество инструкторов и полевых командиров объясняется нынешний успех «Талибана».

«Сдача части позиций может объясняться общей стратегией афганских силовиков – сохранение своих подразделений, концентрация ударных частей и, затем, уничтожение живой силы противника. То есть военные считают не отбитые уезды, а убитых талибов, как это было в мае», — пояснил Серенко Sputnik Таджикистан.

Губернаторы северных провинций наверняка расценят такую «стратегию» как эвфемизм предательства, но она и в самом деле может приносить результаты. Так, 22 июня неизвестные напали на ключевого командира союзной талибам группировки «сеть Хаккани» в Северном Вазиристане. Террорист получил тяжелое ранение и был доставлен в пакистанский военный госпиталь в Пешаваре.

Население Афганистана решило, что мирное, пусть даже коррупционное, правительство всяко лучше власти фанатичных убийц (не в меньшей степени погрязших в коррупции), и взялось за оружие. Более тысяч человек собралось в ополчение в кандагарских уездах Жирай и Аргандаб. Даже в пуштунских районах — традиционной вотчине «Талибана» — за оружие взялись несколько сотен людей.

Такими темпами боевикам не удержать, ни центральные города провинций, ни ключевые торговые точки вроде Шерхан-Бандара. И хотя время играет на руку Кабулу, боевики извлекают максимум имиджевой выгоды из своих успехов.

Тут уместно вспомнить опыт Вьетнамской войны, а точнее масштабного Тетского наступления 1968 года против сил США, которое началось одновременно по всей стране. Оно обернулось для коммунистического Вьетнама сокрушительным поражением, но зато имело блестящий пропагандистский эффект. Весь мир увидел не крах северо-вьетнамцев, а беспомощность американских военных, еще вчера рапортовавших о близкой победе и побежденном враге. Армия США вскоре действительно одержала несколько заметных побед, но политически проиграла именно в 1968 году.

Того же эффекта хотят добиться и талибы. Эффект от захвата двух логистических узлов на границах Таджикистана и Узбекистана (здесь с перехода Хайратон бежали 53 пограничника) преподносился как грандиозная победа сил мирового Халифата.

А пропагандистская служба «Талибана»* уже называет себя новой мировой сверхдержавой и рассылает в Сети видео-нашид под названием «Амударья играет волнами, а рядом наши белые флаги». Вполне очевидный месседж для соседей с прицелом на лавры нового «Исламского государства»*.

И даже если контроль над погранзаставами уже завтра перейдет под контроль афганской армии, а «кинооператоров» поставят к стенке прямо рядом с мостом, боевики уже сумели обеспечить себе отличную рекламу.

*террористическая организация, запрещена в России и Таджикистане