Чаще всего о сельском хозяйстве Туркменистана говорят в контексте пшеницы и хлопка. Официальные СМИ рапортуют о достигнутых выдающихся успехах в выращивании этих культур, независимые сообщают о неурожае пшеницы и принудительном труде бюджетников на хлопковых полях. Животноводство остается в тени, но складывается впечатление, что в этой тени не происходит ничего хорошего. В последние два года в независимые СМИ все чаще просачивается информация о том, что цены на корма для животных растут, а ветеринарная служба фактически разрушена пишет «Фергана».

Весной 2018 года в интернете появилась видеозапись «штурма» туркменскими сельчанами грузовика с отрубями. Иностранные аналитики трактовали это как свидетельство надвигающегося на Туркменистан голода: эта тема вообще в последнее время очень популярна. Однако наши источники впоследствии пояснили, что отруби в грузовике были предназначены для скота. Люди на тот момент не испытывали критического голода, а вот ситуация с кормами для животных уже оставляла желать лучшего.

В июле 2018 года стало известно, что жители Дашогузского велаята (области) начали массово распродавать скот из-за роста цен на корма. Фермеры поясняли, что если корма подорожали уже летом — значит, к зиме их стоимость станет непосильной. И они не ошиблись. В ноябре независимые СМИ сообщили, что в Марыйском велаяте корма подорожали почти вдвое. Это привело к сокращению поголовья скота и к росту цен на мясо. А неделей позже выяснилось, что с подорожанием кормов столкнулись фермеры Дашогузского и Лебапского велаятов.

Иными словами, даже здоровых животных в Туркменистане сейчас довольно сложно содержать. А что делать, если скот заболевает?

По словам наших источников, ситуация в области ветеринарии сейчас более чем плачевна. Пожилых ветеринаров, которые получили образование в СССР, к настоящему времени уже почти не осталось. Качество образования молодых специалистов оставляет желать лучшего. Например, ветеринаров-серологов, которые исследуют пробы крови животных, воды и воздуха из загонов и ферм, в стране не готовят совсем. А если бы они и были — то не смогли бы работать из-за отсутствия необходимого оборудования.

Недостаток средств на оборудование и расходные материалы — вторая по важности проблема после дефицита квалифицированных кадров. Так, в стране практически не проводится вакцинация скота. На территории Туркменистана вакцины не производят, а денег на закупку вакцин за рубежом в бюджете нет. Нет средств и для полноценной дезинфекции ферм, на которых произошел падеж скота. О специальных дезинфекционных автомобилях современным туркменским ветеринарам остается только мечтать.

Еще двадцать лет назад первый президент Сапармурат Ниязов, поприсутствовав на экзамене у молодых ветеринаров, в телеэфире выразил возмущение в связи с низким уровнем их подготовки. «Представляете, преподаватель просит студента перечислить названия домашних животных, а тот не знает, что ответить. Вот кого выпускает наш сельхозинститут!» — посетовал глава государства. Однако с тех пор ничего не изменилось.

«Люди, имеющие диплом ветврача, промышляют лишь тем, что ставят свое личное клеймо на тушах животных, забиваемых на мясо в частных подворьях. За эту «ветуслугу» они получают свой пай — либо пару килограммов свежего мяса, либо деньги, эквивалентные стоимости этих килограммов», — заявил в беседе с нашим корреспондентом пожилой ветеринарный врач из Дашогузского велаята, пожелавший остаться анонимным.

По словам пенсионера, ему уже тяжело ездить на фермы и подворья, он рекомендует сельчанам обращаться в официальную ветслужбу. Но сельчане говорят, что не видят смысла полагаться на молодых ветеринаров. Они обещают ему заплатить и доставить на место своим транспортом, лишь бы он согласился посмотреть на заболевшее животное.

«Вот буквально в прошлое воскресенье, 11 ноября, звонит родственник из села и плачет: корова не ест, не пьет, лихорадит уже дня три, приезжай, посмотри. Отказать родне не смог. На месте узнаю, что у соседей, оказывается, тоже корова вот так заболела и на девятый день сдохла. Специалистов не вызывали, а труп животного вывезли за село и закопали. Визуальный осмотр заболевшей коровы родственника показал все симптомы оспы», — поделился наш собеседник.

Ветеринар рассказал, что в случае с коровой родственника сделал все, что мог. Он порекомендовал изолировать заболевшее животное от других, прописал антибиотики и мазь для оспин, посоветовал обработать коровник гашеной известью или едким натром. Однако, по его словам, этого недостаточно. По правилам в случае обнаружения коровьей оспы или иного вирусного заболевания команда профессионалов должна провести целый комплекс мероприятий. Но в современном Туркменистане нет ни профессионалов, ни денег на закупку необходимых материалов.

Говорить об эпизоотии какого-либо заболевания на уровне региона или всей страны пока, к счастью, не приходится. Однако разрозненные сообщения о вспышках заболеваний скота поступают из разных уголков страны регулярно.

Так, в январе 2017 года сообщалось о массовой гибели коров и кур — предположительно от сибирской язвы. Предположения эти не выдерживают критики, потому что птицы сибирской язвой не болеют. Однако со специалистами, которые могли бы исследовать обстановку и выдвинуть более профессиональный вердикт, дело в Туркменистане обстоит плохо.

«Власти и ветслужба района не предприняли карантинных мер, однако люди сами прекратили покупать мясо и пить молоко, опасаясь через эти продукты заразиться страшной болезнью. Потом слухи о сибирской язве как-то сами угасли, видимо, все же животные пали от какой-то другой болезни», — вспоминает о тех событиях житель райцентра Болдумсаза Дашогузского велаята. Но, по его словам, в ноябре 2018 года жители региона вновь встревожились. Теперь ходят слухи, что скот массово гибнет от оспы. «Мы даже не знаем, опасна ли для человека эта болезнь животных, нам никто ничего не говорит», — посетовал наш собеседник.

В конце октября в СМИ просочилаь информация об оспе верблюдов в Балканском велаяте. Вскоре специальная комиссия сообщила местным жителям, что верблюды якобы гибнут от голода — что тоже не кажется невероятным на фоне сообщений о дороговизне кормов. К середине ноября в СМИ попала информация и о падеже коров в Дашогузском велаяте. Причем источники радио «Азатлык» утверждают, что характерные для оспы болячки якобы появились и у некоторых людей.

Менее масштабные слухи о падеже скота распространяются на базарах и тоях (торжествах) буквально ежедневно. «В Дашогузе у пенсионера за одну ночь подохли все кролики в клетках», — рассказывают сельчане. «В Йыланлы от оспы пали коровы, а в селе Гошаховлы Туркменбашинского района за одну ночь вымерла птица в частных курятниках», — отвечают им собеседники.

Граждан не останавливает даже то, что на базарах и тоях часто присутствуют «уши» спецслужб. Распространение подобной информации в стране категорически не приветствуется. Это касается и случаев, когда болезни животных несут опасность для людей. Так, в Героглынском этрапе (районе) Дашогузского велаята от бешенства недавно умер человек. Но в документах была указана совсем иная причина смерти.

По словам нашего источника среди бывших офицеров Министерства национальной безопасности, сотрудники спецслужб прекрасно понимают, что остановить распространение таких слухов невозможно. Однако им важно держать народ «в тонусе», не давать никому забывать, что говорить о некоторых вещах может быть опасно.

Ожидать официальных сообщений и тем более статистики падежа скота не приходится. В Туркменистане эта информация строго засекречена. Так, касательно ноябрьских слухов о заболевании скота в Дашогузском велаяте наш источник в ветслужбе Минсельводхоза Туркменистана даже на условиях анонимности смог сказать только одно: чиновникам известно, что именно происходит. А вот раскрывать эту информацию они не имеют права. «Ситуация пока под контролем», — заверил наш собеседник.

Упомянутый выше пожилой ветеринар из Дашогузского велаята выразил опасение, что в случае действительно массовой эпизоотии ветслужба просто не сможет справиться с ситуацией.

«В случае эпизоотии ни власть, ни ветеринарная служба не в состоянии будут защитить население от оспы и других зооантропонозов — целой группы болезней, общих у животных и человека», — заявил он.

Что будет делать власть в такой ситуации — предсказать легко. Во-первых, чиновники попытаются максимально скрыть или сам факт эпизоотии и эпидемии, или их масштабы. Во-вторых, наказаны будут все те же ветеринары, на которых возложат всю вину за порочность системы.

Пока же даже те немногочисленные ветеринары, которые имеют какие-то знания и стараются добросовестно выполнять свою работу, вынуждены участвовать в «круговой поруке» сокрытия информации о заболеваниях. Они понимают, что чрезмерная разговорчивость и принципиальность чревата потерей работы, репрессиями для них самих и их близких, а также тюремным сроком за разглашение государственной тайны.

Что же касается официальной информации, не представляющей тайны, то она крайне скудна и слабо согласуется с тем, что описано выше. В 2012 году в Туркменистане создали Государственную ветеринарную службу, причем президент Гурбангулы Бердымухамедов распорядился привести деятельность отечественных ветеринаров в соответствие с международными стандартами.

В 2014 году был принят закон «О ветеринарной деятельности». Одновременно, как утверждается, власти Туркменистана наладили сотрудничество с Международным эпизоотическим бюро. Сейчас в Туркменистане, по официальной версии, есть все: и сертифицированные ветеринарные препараты, и своевременная вакцинация, и регулярные курсы повышения квалификации для ветврачей. Сотрудники ветслужб якобы даже регулярно обходят подворья, проверяя условия содержания животных. В общем, в этой сфере, как и во многих других, официальный и неофициальный Туркменистан существуют в двух параллельных реальностях.