Вопрос трудовой миграции и единого рынка труда в Евразийском экономическом союзе затрагивает взаимоотношения стран не только на высшем уровне, но и непосредственно на уровне обычных жителей государств Союза.

Осенью этого года в Минске состоялась презентация доклада Центра изучения перспектив интеграции (ЦИПИ) «Зачем нужен единый рынок труда в ЕАЭС?». Корреспондент «Евразия.Эксперт» побеседовал с одним из авторов доклада, профессором, членом Глобальной ассоциации экспертов по миграционной политике (GMPA), доктором экономических наук Ириной Ивахнюк. Эксперт пояснила, почему сложно подсчитать число белорусских мигрантов в России, а также в чем важность трудовой интеграции со странами Центральной Азии.

— Регулярно в России всплывает вопрос о введении визового режима со странами Центральной Азии. Почему это происходит?

— Вопрос о введении визового режима России со странами Центральной Азии поднимается, как правило, в периоды экономических кризисов, когда потребность в иностранной рабочей силе снижается. В другое время все же доминирует понимание миграции как позитивного ресурса для России, учитывая переживаемый ею демографический кризис. Он связан, прежде всего, с сокращением численности населения в трудоспособном возрасте и быстрым старением населения. Хроническим стал дефицит рабочей силы в целом ряде отраслей, который может быть восполнен только с помощью трудовых мигрантов из других стран.

— Какие, на Ваш взгляд, есть «за» и «против» введения визового режима?

— Введение визового режима не соответствует геополитическим интересам. Здесь важны два аспекта. Во-первых, Россия заинтересована в усилении интеграционных процессов на постсоветском пространстве, где она объективно может претендовать на роль регионального лидера и реализовать свою «патерналистскую миссию» по отношению к государствам и народам, которые были частью Российской империи и Советского Союза и для которых в течение столетий Москва определяла направление их развития и уклад жизни.

Трудовая миграция в регионе выступает одним из наиболее значимых факторов интеграции между ныне суверенными государствами. Попытки «отгородиться» от трудовых мигрантов из стран СНГ означали бы предательство бывших соотечественников и нынешних региональных партнеров и могло бы иметь крайне негативные последствия для России во внешнеполитической сфере.

Во-вторых, межгосударственная трудовая миграция способствует сохранению социальной стабильности в постсоветском регионе. Допуская мигрантов из стран бывшего СССР на свой рынок труда и обеспечивая их доход, Россия тем самым обеспечивает безопасность своих границ. Отсутствие возможности поехать на заработки в Россию может оказать катастрофическое воздействие на национальные рынки труда стран Центральной Азии, ухудшить там экономическую ситуацию, и почти наверняка приведет к социальному и политическому взрыву.

Это будет означать рост числа беженцев из этого региона – в ту же Россию. Иными словами, Россия получит тех же мигрантов из стран Центральной Азии, но уже в роли беженцев, что будет означать для нее необходимость выполнения по отношению к ним существенных социальных и материальных обязательств в соответствии с международными соглашениями.

Наконец, чисто технически введение визового режима – это очень сложная в осуществлении мера, связанная с большими финансовыми затратами (увеличение числа консульских служб и рост численности их персонала, соответствующее техническое оснащение и т.д.).

Страны Центральной Азии являются основными миграционными партнерами России. Демографически «молодые» государства ЦА (с большой долей молодого трудоспособного населения) в силу ограниченных условий развития экономики сталкиваются с проблемой «относительно излишних» рабочих рук, когда национальный рынок труда не может «поглотить» пополняющие его ежегодно когорты молодых людей – выпускников школ. В таких условиях возможность работать и зарабатывать в России становится важным элементом жизненной стратегии для значительного числа домохозяйств в этих странах.

С другой стороны, Россия переживает демографический кризис, связанный со старением населения и стремительным сокращением численности трудоспособного населения. На пенсию выходят многочисленные когорты рождения 1950-х — 1960-х гг., а вступают в трудоспособный возраст малочисленное поколение 1990-х гг. Поэтому в стране существует потребность в дополнительных трудовых ресурсах для обеспечения многих отраслей рабочей силой и обеспечения пенсий для пожилых россиян. Итак, первый важный фактор «миграционной взаимозависимости» России и государств ЦА – демографический.

Второй фактор – экономический. Прежде всего – разница в уровнях заработной платы. Более широко – разница в экономических возможностях для населения.

Неудивительно поэтому, что именно страны ЦА являются основными поставщиками трудовых мигрантов для России.

— Какой вклад в экономику стран Центральной Азии вносит трудоустройство в России? 

— Для стран Центральной Азии трудовая миграция в Россию является важным фактором их экономического и социального развития. Основной интерес – снижение остроты проблемы безработицы, увеличение доходов населения. Порядка 40% домохозяйств в Кыргызстане и Таджикистане имеют, по крайней мере, одного члена семьи, работающего в России. В Таджикистане это преимущественно мужчины. В Кыргызстане в процесс трудовой миграции все более активно вовлекаются женщины – порядка 30% трудовых мигрантов из Кыргызстана – это женщины (не члены семьи трудового мигранта, а самостоятельные мигранты).

По данным Всемирного Банка, денежные переводы мигрантов составляют 40% ВВП в Таджикистане, 27,6% ВВП в Кыргызстане, и это – одни из самых высоких показателей в мире. Денежные переводы мигрантов являются для стран выезда мигрантов важным средством пополнения платежного баланса, улучшения материального положения населения, сокращения бедности, а также альтернативной формой социального обеспечения в условиях крайней скудности государственной социальной поддержки населения.

Примерно со второй половины 2000-х гг. приток мигрантских переводов приобрел такой масштаб, что они оказались способны несколько стабилизировать финансовое положение стран-получателей и в определенной мере стимулировать развитие внутреннего потребительного рынка, а значит, стимулировать рост тех отраслей национальной экономики,  которые сориентированы на производство продовольствия и потребительских товаров.

Кроме того, заработанные за рубежом деньги несут в себе инвестиционный потенциал и способствуют более активному втягиванию определенной части населения в процессы развития страны через организацию малого и среднего бизнеса.

Исследования, проводившиеся в Узбекистане, например, приводят их авторов к выводу, что «для рынка труда даже не столь важно то, что люди уезжают на работу в другие государства и тем самым уменьшают демографическое давление на рынок труда, сколько то, что, возвратившись, эти люди организуют свое дело и сами создают рабочие места». В Узбекистане исследование среди предпринимателей, проведенное Торговой палатой страны, показало, что каждый пятый-шестой предприниматель страны создал свой стартовый капитал в результате трудовой миграции, при этом каждый из них создает в среднем 20-30 рабочих мест для местных работников.

По данным исследования, проведенного в Узбекистане в 2001 г., в 111 фирмах, собственники которых прежде были трудовыми мигрантами и накопили первоначальный капитал на выездных заработках, было создано свыше 3,7 тыс. рабочих мест, то есть в среднем по 33 на одну фирму. В Таджикистане, по оценкам экспертов, до 10% мигрантских переводов направляется на инвестиции.

— Какие методы экономической и социальной адаптации сегодня существуют для трудовых мигрантов?

— Это особая тема. Она была совсем «забыта» в российской миграционной политике, и ценой тому оказались настроения ксенофобии и обострения межэтнических отношений в России. Исключительно важно не забывать экономический аспект адаптации и интеграции, то есть положение мигранта на рынке труда.

Очень часто даже среди экспертов понимание интеграции фокусируется на ее социально-культурном измерении (изучение языка, адаптация к культурным нормам жизни, возможности образования для детей). Фактически не учитывается экономическая составляющая: как происходит встраивание мигрантов в рынок труда, имеют ли они возможность легальной занятости, как используется их квалификационный потенциал, какие возможности повышения квалификации для них открыты? И что самое главное – не являются ли они объектом дискриминации в получении работы, в уровне заработной платы, трудовых правах и т.д.

Может быть, во мне говорит экономист, но я убеждена, что если не обеспечивается экономическое измерение интеграции, то есть мигрант является объектом дискриминации на рынке труда, то ни о какой интеграции вообще говорить не приходится.

Кто должен обеспечивать это экономическое измерение? Конечно, принимающее государство. Именно оно «устанавливает правила». Только в том случае, если принимающее государство предпринимает реальные шаги, обеспечивающие права мигрантов, противодействующие дискриминации и маргинализации мигрантов, теневой занятости и эксплуатации мигрантов, их социальной исключенности, и в то же время содействует формированию толерантного отношения к приезжим среди коренного населения, публично признает роль мигрантов для экономики страны, разъясняет те или иные мотивы проводимой миграционной политики населению – только тогда создается атмосфера, в которой мигранты и общество могут эффективно взаимодействовать.

Если же государство самоустраняется из этой сферы трудовых отношений, неизбежно возникает риск незаконного трудоустройства мигрантов, их социальной изоляции, попадания в трудовое рабство, конфликтов с местным населением, нарушения трудовых и социальных прав мигрантов, и, как следствие, их уход в теневой сектор рынка труда. eurasia.expert