Последствия пандемии коронавируса преодолимы при согласованной политике стран Центральной Азии в сфере сельского хозяйства и АПК в целом.
Это обусловлено максимальной экономико-географической, в том числе экологической взаимозависимостью всех стран региона. Поэтому национально-государственная автаркия в регионе в нынешних условиях недопустима. Таков главный вывод июльского межрегионального обзора Продовольственной и сельскохозяйственной организации (ФАО) ООН, подготовленного на основе опросов свыше 450 представителей разных секторов общерегионального АПК.
Отмечено, что в целях остановки распространения коронавируса многие страны Центральной Азии «…на национальном уровне ограничили, прежде всего, перемещение людей и изменили политику экспорта и импорта в направлении ограничений». Но эти меры были, скорее, «противопожарной», а не системной реакцией на сложившуюся ситуацию. В результате увеличивается ущерб товаропроизводителей, в том числе переработчиков сельхозпродукции, как и транспортного, логистического бизнеса. При этом в наибольшей мере пострадали секторы зернового хозяйства, рыбной, плодоовощной, мясной, молочной, масложировой, молочной продукции.
В этой связи уточняется, что «наиболее пострадавшими операторами стали фермеры, торгующие на уличных рынках, рестораны, поставщики средств производства для сельского хозяйства и операторы транспортных услуг. Основными проблемами при транспортировке сельхозтоваров опрошенные назвали логистику и поиск транспорта, а также сложности в реализации как средств производства, так и самой сельхозпродукции».
Отсутствие эффективного межгосударственного взаимодействия в мерах преодоления COVID-19 и его последствий оценивается ФАО ООН в качестве главного фактора столь сложной ситуации, сложившейся ввиду пандемии.
Впрочем, приоритетность сугубо национальных интересов в политике стран региона проявляется даже в такой общерегиональной социально-экологической проблеме, как комплексная реабилитация Аральского бассейна. Примыкающие к нему страны реализуют соответствующие проекты в основном без учета природной и в целом общеэкологической взаимозависимости всех стран этого бассейна. Что, в свою очередь, добавляет в Аральском бассейне к прежним проблемам новые.
Тем временем в результате ограниченности общерегиональных антипандемических мер, да и из-за природно-климатических факторов цены на основные продукты питания в большинстве стран Центральной Азии, по данным ФАО ООН, уже достигли «максимума» к началу второго полугодия. При этом, по прогнозам этой структуры, в 2020 году общий объем производства зерновых в регионе будет близким к среднему пятилетнему показателю, но урожай пшеницы «в некоторых странах, особенно в Кыргызстане и Таджикистане, сократится в том числе из-за неблагоприятных погодных условий и проблем с доступом к семенам и удобрениям». Такой доступ усложняется, прежде всего, ввиду их растущего подорожания и опять же – недостаточности именно национальных, но не общегиональных запасов.
Потому не исключено, что, по прогнозу ФАО, цены на основные продукты питания в регионе будут повышаться и впредь. Причем Чэнь Фан, представитель комитета ФАО по вопросам сельскохозяйственной торговой политики уточняет, что «в некоторых странах, главным образом в Центральной Азии и Закавказье, семьи тратят почти половину своего бюджета на продовольствие, что особенно чувствительно для отдельных групп населения, таких как, к примеру, пенсионеры в Таджикистане». В связи с этим «дальнейший рост цен на основные продукты питания в результате COVID-19 может стать серьезной угрозой для продовольственной безопасности бедных социальных групп региона».
Если немного подробнее, то, по данным ФАО, например, в Таджикистане только за январь-апрель в сравнении с тем же периодом 2019 г. средние цены, в частности, на свежий лук подскочили более чем на 135%, на картофель – почти на 100%, на крупы, мясо и молочные продукты – примерно на 20%.
Что касается общеотраслевого АПК-контекста, пандемическая и постпандемическая ситуация в регионе усугубляется еще и тем, что в фермерском секторе «стали продавать даже производственные активы с тем, чтобы справиться с финансовыми потрясениями. Причем такое положение характерно и для Юго-Восточной Европы. Ибо «…несмотря на ослабление ограничительных мер в ряде стран, в частности в Боснии и Герцеговине, Кыргызстане, Турции и Узбекистане, до сих пор сохраняются серьезные проблемы также с транспортировкой и хранением продукции аграрного сектора».
Разъясняется основная причина такого положения: «Многим некуда девать свой товар из-за снижения спроса, длительного закрытия границ и ужесточения контроля за безопасностью фруктов, овощей, картофеля и живых животных» (имеется в виду сельскохозяйственное животноводство. – Ред.). А межрегиональный характер этих и смежных проблем обусловлен и тем, что, как отмечает Чэнь Фан, весной с началом глобальной пандемии COVID-19 «существенные торговые ограничения были введены как в крупных странах-экспортерах, так и в странах, являющихся «чистыми» (нетто-) импортерами сельхозсырья и готового продовольствия».
Но опять-таки для решения означенных проблем пока не просматривается региональной или межрегиональной долгосрочной стратегии. Этот акцент ФАО подтверждает сугубо национальными мерами как в торговой сфере, так и в помощи товаропроизводителям: «Так, Северная Македония и Узбекистан создали «зеленые коридоры» – механизмы упрощенного таможенного оформления сельскохозяйственной продукции. Многие страны, включая Азербайджан, Армению, Республику Молдова, Северную Македонию, Турцию, Узбекистан и Черногорию, реализуют финансовые инициативы и программы, призванные помочь фермерам преодолеть трудности, вызванные кризисом». Пока нет межгосударственной координации и в сегменте постпандемической поддержки наиболее уязвимых социальных слоёв: лишь «некоторые государства, в частности Армения, Кыргызстан и Таджикистан, разработали пакеты социальной поддержки бедных граждан с целью обеспечения их продовольствием», да и сделано это лишь на национальном уровне.
Заметим, что еще в начале 2000-х ФАО, а также Постоянная конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) и Экономический и социальный совет ООН (ЭКОСОС) прогнозировали возможность минимум 70%, максимум 90%-ного самообеспечения основными продуктами питания и основными видами продовольственного сырья в Центральной Азии (включая Казахстан) при координации странами региона политики в сферах АПК и внешней торговли. Похоже, последствия пандемии требуют оперативной реализации этих общерегиональных возможностей. Тем более что, по данным ФАО (апрель-май), в этом регионе, а также в Восточной Европе «достаточно запасов массовых продуктов питания, основного продовольственного сырья и возможностей для их производства: их достаточно и на период кризиса, связанного с пандемией, и после выхода из него».
Кстати, центральноазиатским странам есть с кого взять пример. Согласованные меры в агропромышленной и внешнеторговой политике уже реализуются в рамках общерегиональных постпандемических программ, например, в Карибском сообществе (15 стран), Сообществе развития Южной Африки (16 стран), Комиссии по Индийскому океану (островные территории Франции в этом регионе и еще 5 стран того же бассейна). Пожалуй, эту практику нелишне перенять.
Интересно, что полезный опыт координации есть и у самих стран ЦА. Они (вместе с Афганистаном), как было объявлено ФАО в конце июля, уже приступили к координации мер по борьбе с нашествиями саранчи в рамках профильного проекта ФАО и Японии в регионе (2017-22/23 гг.). На днях глава представительства Агентства международного сотрудничества Японии Хидеки Танабэ заявил, что «осуществление первой фазы проекта (в конце 2010-х. – Ред.) способствовало укреплению сотрудничества между тремя участвующими странами: Таджикистаном, Кыргызстаном и Афганистаном. Включение в проект еще трех стран – Казахстана, Туркменистана и Узбекистана – будет в значительной степени способствовать не только борьбе с саранчой, но и дальнейшему укреплению связей между всеми этими странами».
