Россия и Туркменистан после трехлетнего перерыва возвращаются к поставкам туркменского газа в РФ.

Наряду с очевидными отраслевыми взаимными выгодами это решение укрепляет политико-экономические позиции Туркменистана в СНГ и ЕАЭС, как и России в Центрально-Азиатском регионе. Вдобавок Туркменистан тем самым политически и географически отдаляется от проектов экспорта газа в обход России, лоббируемых США и Евросоюзом.

Переговоры пока идут, что называется, в полузакрытом режиме: обе стороны еще не уточняют для массмедиа обсуждаемые варианты объемов поставок, цен, сотрудничества в смежных отраслях. Это вполне объяснимо уже потому, что газовые, особенно газоэкспортные, проекты обеих стран находятся под пристальным мониторингом США, НАТО, Евросоюза. Хотя бы потому, что РФ и Туркменистан – крупнейшие игроки на энергорынке бывшего СССР и, соответственно, значимые участники мирового рынка газа и энергоносителей в целом.

Ряд важных аспектов этих переговоров прояснил на днях Алексей Миллер в интервью центральному телеканалу Туркменистана «Ватан» («Родина»): «…мы видим большие перспективы расширения сотрудничества в газовой сфере. Самое главное – это понимание того, что мы буквально в ближайшей перспективе продолжим работу в рамках контракта на закупку туркменского газа. Это главное направление, по которому мы всегда работали».

Переговоры касаются также сотрудничества в области поставок техники, производимой в России. При этом глава «Газпрома» уточнил, что «поставки российских труб для трубопроводных проектов на туркменский рынок – еще одно из перспективных направлений нашего партнерства». А в более широком контексте, обсуждая динамику двустороннего и общемирового спроса на газовую продукцию высоких переделов, «мы отметили, что газопереработка, газохимия – это интересное направление газовой отрасли, поскольку можно экспортировать не газ, а продукты его переработки».

Напомним, что базовое соглашение между РФ и Туркменистаном «О сотрудничестве в газовой отрасли», подписанное 10 апреля 2003 г. в Москве и рассчитанное на период до 2028 г. включительно, предусматривало нижеследующие объемы туркменских газопоставок (млрд. кубометров):

Причем до 2008 года включительно Туркменистан экспортировал в Россию, самое меньшее, почти 40 млрд. кубометров, но затем объемы стали падать: в 2010 г. – 30 млрд., а к 2015 г. – падение до 4 млрд. в год. В январе 2016-го эти поставки были приостановлены. Это было связано в основном с динамикой реального газового спроса в РФ, спорными ценовым вопросами, техническими проблемами на евроазиатском газопроводе Средняя Азия – Центр.

Тем временем в связи с программой внутрироссийской газификации спрос на этот продукт из Туркменистана стал расти со второй половины 2010-х. Смежный фактор спроса – реализуемые с того времени крупные газоэкспортные проекты РФ («Сила Сибири», «Турецкий поток», «Северный поток — 2»), что требует существенного роста объемов резервирования газа для внутрироссийских нужд.

Кроме того, туркменская сторона, по многим оценкам, на европейском рынке газа не намерена «играть» против РФ, а в эти комбинации Туркменистан давно, но тщетно пытаются вовлечь США и Евросоюз – проектами «Южного газового коридора» и его ответвлений (Транскапийский газопровод, TANAP, «Белый поток» и др.), планируемых и частично реализуемых в обход России. В то же время географическая обширность и высокая пропускная мощность газовых магистралей в западном, юго- и северо-западном приграничье РФ позволяют уже в ближайшие годы экспортировать туркменский газ, притом в крупных объемах, практически во все регионы Европы.

Пожалуй, это основные факторы, предопределяющие возобновление и одновременно расширение взаимодействия Москвы и Ашхабада в газовой сфере. Тем более что обе стороны официально считают действующим упомянутое соглашение 2003 г. В него могут быть внесены объемные коррективы, но, по имеющейся информации, объемы туркменских газопоставок в РФ навряд ли будут ниже 20 млрд. кубометров/год.

Между тем многие зарубежные экспертные оценки небезосновательно сходятся на том, что восстановление и развитие сотрудничества обеих сторон в газовой отрасли (с учетом обозначенных А. Миллером сегментов развития) вполне могут привести к ускоренному политическому сближению Туркменистана с Россией и ЕАЭС. И не только потому, что перекачка туркменского газа в РФ возможна главным образом через Казахстан. Но еще и в контексте сложной ситуации на юго-восточных границах этой страны, уже впрямую соприкасающихся с позициями радикал-исламистских группировок в Афганистане. А они, как известно, отнюдь не намерены «довольствоваться» лишь афганской территорией.

В связи с этим небезынтересна оценка означенных трендов аналитическим агентством Stratfor (США, ноябрь 2018 г.): «Подлинная причина, по которой Россия планирует снова закупать туркменский газ, обеими сторонами не указана (на Западе всегда в таких ситуациях подыскивают сугубо политическую подоплёку. – Ред.). Но, вероятно, есть несколько мотивирующих факторов. Во-первых, Туркменистан традиционно проводит изоляционистскую внешнюю политику, сопротивляясь политическим и экономическим усилиям, а также усилиям по интеграции и сотрудничеству в области безопасности, которые предпринимают вместе с Россией многие из его центральноазиатских соседей… Усиление сотрудничества в области безопасности с Ашхабадом представляет особый интерес для России, поскольку Туркменистан граничит с Афганистаном, а Москва активно борется с терроризмом в регионе».

Отмечается также, что возобновление газового партнерства России и Туркменистана сделает проблематичной реализацию проекта Транскаспийского трубопровода, предполагающего транзитную перекачку туркменского газа через Азербайджан и Грузию в Турцию и далее в ЕС-регион. Так что возобновление российского импорта природного газа из Туркменистана может быть, по мнению Stratfor, «заявкой Москвы на стагнацию этого проекта». А в более широком плане «Россия может быть искренне обеспокоена возможным ухудшением экономических условий в Туркменистане и потенциальной политической нестабильностью там, которую могут вызвать такие условия. И, таким образом, Москва предлагает Ашхабаду руку, чтобы предотвратить выход ситуации из-под контроля».

Политико-конъюнктурная ангажированность, да и терминология означенных оценок несомненна. Но и при этом они в целом правильно отражают объективные экономические и политические факторы, способствующие качественно новому этапу партнерства между Россией и Туркменистаном. Кроме того, в тех же оценках сквозит отсутствие у Запада контраргументов, чтобы попытаться хотя бы притормозить стратегические тренды в российско-туркменистанских взаимоотношениях.