Центральная Азия в перспективе может распрощаться с неутешительным статусом разобщённого региона. В последнее время здесь участились политические контакты, усилились центростремительные процессы и укрепилось региональное сотрудничество.
Одним из знаковых событий в Центральной Азии в апреле станет саммит лидеров стран региона, который пройдёт в Ташкенте в первой половине месяца. Мероприятие является продолжением прошлогодней встречи. Тогда в Астане собрались главы четырёх республик и председатель меджлиса (парламента) Туркменистана. Встреча прошла в формате без галстуков, и тем не менее она задала тон, поскольку призвана была «перезагрузить» региональное сотрудничество. Кстати, именно тогда в Астане стало известно о месте проведения саммита 2019 года. «Встреча будет в следующем году в Ташкенте. Именно накануне Навруза мы договорились поочерёдно встречаться в столицах», – сообщил первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев.
Анонсируя в конце 2018 года предстоящий саммит глав государств Центральной Азии в Ташкенте, замминистра иностранных дел Узбекистана Илхомжон Неъматов сообщил, что «в Центральной Азии создан совершенно новый здоровый климат, дружественная атмосфера и благоприятные условия для взаимовыгодного сотрудничества не только между Узбекистаном и соседними странами, но и странами региона». При этом он отметил, что очередная встреча лидеров стран концептуально станет логическим продолжением прошедшего год назад в Астане мероприятия.
Прошлогодний саммит напоминал встречу без галстуков. На нем было сделано политическое заявление, но конкретных решений не принималось. Он был призван показать волю стран региона к углублению связей между собой, сохранению тех отношений, которые сложились за четверть века, и выведению их на новый уровень. От очередной встречи глав государств в Ташкенте ожидают уже конкретных решений или определения тех направлений, на которых государства Центральной Азии хотят заострить своё внимание. А это вопросы сотрудничества в разных сферах, улучшение условий для ведения бизнеса, устранение барьеров во взаимной торговле и даже, возможно, реализация совместных проектов в разных областях.
Важные заявления, декларации и решения – впереди. А сегодня хотелось бы разобраться, каких результатов удалось достичь после прошлогодней встречи в Астане? И есть ли признаки «перезагрузки» в регионе? Сегодня можно сказать, что Центральная Азия пока не стала в Евразии бурлящей «кастрюлькой», но при этом процессы здесь начинают «кипеть». На это указывает как частота политических контактов на разном уровне, так и разного рода мероприятия.
Как и ожидалось, перемены в основном касаются взаимоотношений Ташкента с соседями по региону. Лучше всего тренд заметен в сфере торговли и экономики. В 2018 году товарооборот между Узбекистаном и Таджикистаном вырос сразу на 62% и составил 281 млн. долларов. К примеру, в 2015 году он был равен 160 млн. долларов. Ещё тогда, три года назад, вице-премьер узбекского правительства Рустам Азимов говорил, что имеется «значительный незадействованный потенциал в торговой сфере» между странами.
Впрочем, и сегодня говорить о прорыве пока ещё рано. Согласно внешнеэкономической статистике Душанбе, в списке его главных торговых партнёров Ташкент разместился на пятом месте, что не отвечает возможностям двух стран. В августе 2018 года президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев оценил потенциал торговли государств в сумму в 1 млрд. долларов, что сопоставимо с объёмом торговли Таджикистана с Россией. Кстати, Астана планирует довести товарооборот с Душанбе с нынешних 836 млн. долларов до 2 млрд. долларов.
Оптимизм радует, но остаётся вопрос: как достичь целевых показателей? Как бы там ни было, жизнь в регионе не стоит на месте. В самом Таджикистане между тем запустили первый энергоблок Рогунской ГЭС. Этого события в стране ждали давно, и очевидно, что оно могло произойти лишь благодаря потеплению в отношениях с Узбекистаном.
Ещё большие темпы роста взаимной торговли наблюдались с Кыргызстаном. За год показатель вырос на 189% и достиг 481 млн. долларов. Впрочем, отношения между соседями запомнились не только ростом торговли. В конце 2018 года в Оше прошёл второй Совет глав приграничных областей (первый форум состоялся в марте. – Ред.), в работе которого приняли участие главы правительств Узбекистана и Кыргызстана Абдулла Арипов и Сапар Исаков. На нём подписали дорожную карту, состоящую из 35 пунктов. Кстати говоря, Совет по своему формату похож на Форум межрегионального сотрудничества России и Казахстана, который проходит между странами на регулярной основе.
У Узбекистана оживилась торговля и с Туркменистаном. В феврале с.г. сообщалось, что в 2018 году товарооборот между странами вырос сразу на 70% и составил 302 млн. долларов (в 2017 году он был равен 177 млн. долларов. – Ред.). Правда, текущий объем торговли пока ещё не отвечает экономическому потенциалу двух республик. Поэтому год назад президенты двух стран Гурбангулы Бердымухамедов и Шавкат Мирзиёев анонсировали задачу увеличить взаимную торговлю к 2020 году до 500 млн. долларов.
Товарооборот между Узбекистаном и Казахстаном, двумя крупными экономиками региона, был одним из высоких в Центральной Азии. Причём он не связан с транзитом власти в Ташкенте. Тем не менее в 2018 году он вырос сразу на 25,3%, достигнув 2,4 млрд. долларов. Несомненно, среди причин такого явления – «новый здоровый климат» в Центральной Азии. Но есть и другие веские основания, в их числе – оживление роста внешней торговли Казахстана в целом. Не только на центральноазиатском направлении. Кстати, 2019 год в Узбекистане объявлен Годом Казахстана, в связи с чем ожидается интенсификация двухсторонних отношений, в том числе деловых.
Сотрудничество не ограничивается только вопросами торговли. Поэтому важное место занимают другие сферы, в которых складываются отношения между странами. А это решение старых и новых проблем, вопросы безопасности и экологии, реализация совместных проектов. В общем и целом подобные тренды в Центральной Азии тоже наблюдались. К примеру, в 2018 году впервые за 10 лет в Туркменистане состоялось заседание МФСА (Международного фонда спасения Арала. – Ред.). Во встрече участвовал даже президент Кыргызстана, правда, в статусе наблюдателя. Бишкек несколько лет назад покинул этот формат, посчитав его неэффективным. Но главное, МФСА не решал проблемы Кыргызстана. Несмотря на это, руководство страны все же сочло нужным приехать на заседание фонда.
Ещё одним событием стала прошедшая в феврале этого года в Ташкенте конференция начальников генеральных штабов стран Центральной и Южной Азии. Формат встречи выходил за рамки ЦА, поскольку в её работе приняли участие военные из сопредельных регионов. Объединяют всех проблемы обеспечения стабильности, противодействия терроризму и экстремизму. Как отметил министр обороны РУз Баходыр Курбанов, «все присутствующие здесь (на конференции. – Ред.) государства прилагают все усилия в обеспечении безопасности в регионе». Одной из тем встречи военных был мир в Афганистане. Кстати, ситуацию в этой стране также обсуждали главы Узбекистана и Туркменистана во время встречи в апреле 2018 года.
Эксперты отмечают, что в течение года не было прорыва в решении таких сложных вопросов, как водообеспечение, Аральское море или границы, которые давно значатся в повестке дня региона. Но стоит заметить, что эти проблемы не решить в течение года. Даже Казахстан, страна-лидер по делимитации границ в СНГ, смог урегулировать спорные вопросы с сопредельными государствами в течение целых 10 лет. При этом, в отличие от соседей по региону, Астана создала комфортную внешнюю среду для решения сложного вопроса. Но, повторимся, даже несмотря на атмосферу доверия, ей потребовалось 10 лет. У соседей в Центральной Азии положение дел выглядит намного запутаннее.
Ещё труднее решать водно-энергетическую проблему. Даже спустя 30 лет страны региона не сильно приблизились к её решению. Скажем больше, они до сих пор находятся в начале большого пути.
Но все это не умаляет значения тех процессов в регионе, которые год назад стартовали в Астане. Поскольку их задача состояла в том, чтобы создать благоприятную и доверительную обстановку в регионе, которая позволит всем участникам приняться за решение накопившихся за четверть века проблем. И пока центральноазиатский формат с этой задачей справляется. Как мы видели, между странами происходит обмен делегациями, растёт региональная торговля, крепнут культурные и экономические связи.
Говоря о выгодах стартовавшего в 2018 году процесса, следует оговориться, что Центральная Азия является разобщённым регионом. На фоне слабых соседских отношений мы видим сильные связи пяти республик с внерегиональными игроками – ЕС, США и т.д., последние стали крупными торговыми партнёрами, инвесторами. А это сформировало в столицах Центральной Азии разную внешнеполитическую повестку дня и усиливало центробежные тенденции в регионе. В такой ситуации решение многих местных проблем происходило, как в басне «Лебедь, рак и щука». Итог такой же – «Воз и ныне там!». Замороженные проблемы сохранились до наших дней. Об этом лишний раз напомнил недавний виток напряжённости на кыргызско-таджикской границе, где в ходе перестрелки погибли люди. Хочется надеяться, что укрепление регионального сотрудничества подведёт черту под эпохой разобщённости с вытекающими отсюда благоприятными последствиями.
Кроме того, любое региональное сотрудничество укрепляет безопасность. Теперь не только географически, но и экономически все республики Центральной Азии оказываются в одной лодке. Раскачивать её никому не выгодно. Это не только гарантия стабильности, но и условие устойчивого, бескризисного развития региона. Преимущества получают как республики Центральной Азии, так и сопредельные государства, у которых под боком формируется буфер стабильности. И главное, теперь можно решать такие вопросы, как борьба с трансграничной преступностью, с нелегальным оборотом наркотиков и оружия, противодействовать экстремизму и терроризму.
Комфортная атмосфера в Центральной Азии должна сказаться на инфраструктурных проектах и позитивно повлиять на страны региона, которые не имеют выхода к открытому морю. Многие транспортные проекты требуют участия сразу нескольких государств. В этой связи символичным стало обсуждение в 2018 году Шавкатом Мирзиёевым и Гурбангулы Бердымухамедовым строительства газопровода ТАПИ (Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия). Но это далеко не единственный проект, который витает в атмосфере Центральной Азии. Кроме него, рассматривается строительство новых автомобильных, железнодорожных веток, которые соединят Китай, Персидский залив, Кавказ и Европу.
Экономический эффект могут ощутить все страны региона. Уже сегодня быстро растёт торговля, что позволяет надеяться на то, что материальное благополучие населения будет улучшаться. Дополнительным бонусом может стать выравнивание экономик. В Центральной Азии исполины соседствуют с карликами. Конечно, одинаковых по уровню экономического развития стран нет ни в одном регионе мира, но все же лучше, если диспропорция носит умеренный характер. Поэтому сегодня на уровне правительств обсуждают дополнительные меры по сокращению барьеров во взаимной торговле. Вполне возможно, подобные решения найдут отражения в работе ташкентского саммита.
Преимущества от укрепления регионального сотрудничества может извлечь и ЕАЭС. Уже сейчас растёт торговля между входящими в его состав Казахстаном, Кыргызстаном и другими республиками Центральной Азии. Развитие такой тенденции может вовлечь в орбиту ЕАЭС Таджикистан, который является традиционным партнёром не только Казахстана или Кыргызстана, но и России, и Белоруссии. Прежде из-за сложных взаимоотношений с Ташкентом у Душанбе был ограничен доступ к узбекской железнодорожной инфраструктуре. В отсутствии стабильного транспортного сообщения Таджикистан не видел для себя преимуществ от интеграции на постсоветском пространстве. Теперь ситуация меняется, и вполне возможно, что в Душанбе заинтересуются ЕАЭС.
Встреча глав государств Центральной Азии в марте 2018 года в казахстанской столице, без сомнения, стала знаковым событием, которое предопределило на ближайшую перспективу вектор развития. Как отметили хозяева нынешнего саммита – узбекские дипломаты, в регионе сформировался «совершенно новый здоровый климат», благодаря чему ускорились центростремительные процессы в Центральной Азии, регион стал более сплочённым и менее разобщённым. Что ж, ожидающаяся в апреле встреча в Ташкенте должна придать этому тренду новый импульс. При этом процесс дальнейшего углубления сотрудничества в экономической сфере потребует реформ в самих странах, а в политической сфере – воли, сплочённости и решительности.
