В течение недели приходили сообщения о выходе отрядов движения «Талибан»* на границу с Туркменистаном. Боевики смогли захватить большую часть пограничной провинции Бадгис, блокировать ее административный центр Калайи-нау и город Бала-Мургаб, а также обратить в бегство части армии и полиции.

Одновременно обстановка резко ухудшилась и в провинции Балх, граничащей с Узбекистаном. В ее западной части талибы продолжили расширять свой плацдарм, а в административном центре Мазари-Шарифе вспыхнули уличные бои из-за недовольства населения назначением нового шефа полиции.

Война выходит на границу

Еще пару лет назад эти пограничные районы казались сравнительно безопасными, а Балх вообще считался чуть ли не самым спокойным регионом Афганистана. Однако теперь бои все чаще выходят к границе. В общей сложности за последнюю неделю в Афганистане погибло не менее 73 военных и полицейских и 50 боевиков «Талибана»*.

Наиболее интенсивные бои развернулись в Бадгисе, граничащем с Марыйской областью Туркменистана, где погибло около 44 силовиков и еще не менее 56 попало в плен. Минобороны Афганистана позже сообщило о том, что более 50 пограничников и неизвестное число гражданских лиц пересекло границу Туркменистана, чтобы спастись от наступления талибов, и было позже переправлено в Герат, пока еще находящийся под контролем официального Кабула. При этом в западной прессе появилась скандальная информация о том, что Туркменистан вел переговоры о судьбе беженцев с руководством «Талибана»* и даже выдал (или предлагал выдать) их боевикам.

Общая ситуация в Бадгисе на момент написания статьи остается напряженной. Блокирован Калайи-нау, причем пресса сообщает, что защитники города испытывают нехватку еды и воды, а часть из них была эвакуирована авиацией в Кабул. До сих пор сохраняется риск полного захвата провинции боевиками, хотя власти объявили о переброске подкреплений в регион еще неделю назад.

Бои в Бадгисе идут уже не первый год, поэтому угроза соседства с боевиками стала почти классической. Еще в прошлом июне поступали сообщения о налете неизвестных боевиков на погранзаставы под Тахтабазаром, в ходе которых погибло не менее восьми туркменских пограничников. Аналогичные сообщения появлялись и раньше – почти в каждый сезон сбора и наиболее активной контрабанды опия-сырца с афганских плантаций.

Иное дело Балх, где ситуация была упущена в течение всего одного последнего года. Провинция была самой безопасной в Афганистане вплоть до 2018 года, когда президент отправил в отставку пользовавшегося огромным влиянием в регионе губернатора Атта Мохаммада Нура. Это решение прошлой весной чуть не привело к восстанию в Балхе, однако в тот момент правительству удалось договориться с Нуром и его сторонниками. Власти обязались согласовывать с экс-губернатором кадровые назначения и не направлять в регион «варягов», которых не примет местное население.

Впрочем, подобное половинчатое решение не спасло ситуацию. Отставка Нура привела к ослаблению местных арбаков – отрядов самообороны, державшихся на его авторитете и влиянии. «Талибану»* удалось в течение осени 2018-го захватить ряд районов на западе провинции, а в январе появились сообщения, что боевики совершают налеты на пригороды Хайратона, приграничного грузового терминала, через который в последние годы идут стратегические грузы для западной коалиции в стране.

В марте ситуация в Балхе продолжала деградировать. Попытка властей назначить нового начальника полиции вопреки рекомендации Нура привела к вооруженным столкновениям. Несмотря на то что власти стянули к моменту прибытия чиновника части спецназа в центр провинции Мазари-Шариф, сторонники Нура фактически подняли восстание. В городе звучали выстрелы, а афганская пресса глухо сообщала о «18 пострадавших», не уточняя число раненых и убитых.

По последним данным, в Балх прибыли представители республиканского правительства и заключили с Нуром новое соглашение, по итогам которого тот выпустил грозное заявление. «Если [новое] соглашение не будет выполнено, хотя я рассчитываю на обратное, то мы воспользуемся любыми возможностями. Конечно, мы не желаем войны, пока войну не станут нам навязывать», — предупредил политик.

Фактически речь идет о возможном восстании и попытке отделить провинцию от Афганистана в случае неуступчивости республиканских властей.

Учитывая характерное для Балха большое число этнических узбеков, которые исторически конфликтуют с преимущественно пуштунской элитой в Кабуле, мятеж имеет как минимум все шансы разгореться. Если же местная оппозиция пойдет на те или иные соглашения с талибами, то это может запустить процессы государственного распада в Афганистане.

Так или иначе, но ситуация в северных провинциях на границе с Узбекистаном и Туркменистаном обостряется, и постсоветские республики уже сейчас должны как-то подготовиться к новым условиям.

Разрядка только путем диалога

Официальный Ташкент на текущий момент делает ставку на диалог со всеми политическими силами в Афганистане, которые могут решать вопросы, находящиеся вне сферы влияния официального Кабула. В прошлом году в Ташкенте принимали делегации «Талибана»*, с которыми обсуждали мирный процесс, обеспечение безопасности пограничных районов и узбекистанские проекты на территории Афганистана.

С афганскими политиками из числа этнических узбеков Ташкент поддерживает крепкие связи еще с 1990-х годов, когда СНГ оказывало помощь отрядам Дустума в войне против талибов. Политические контакты на ином уровне есть и сегодня.

Недавно, почти одновременно с кризисом в Мазари-Шарифе, Сурхандарьинскую область Узбекистана посетила делегация представителей Балха, обсуждавшая экономические вопросы. Очевидно, что в случае обострения ситуации Ташкент будет располагать каналами для взаимодействия с местными элитами, включая представителей власти и оппозиции.

И подготовка к такому сценарию необходима. Даже США, поддерживающие официальный Кабул, открыто ведут переговоры с талибами в Дохе. Другие государства также понимают, что у афганского конфликта вряд ли есть военное решение.

Единственные способы разрядки – диалог с участием всех политических групп внутри страны, обладающих военными и политическими ресурсами, о формировании новой политической системы.

Подобная работа ведется и Россией: в Москве за последние месяцы прошла серия консультаций между региональными игроками, включая США и Китай, а также талибами и представителями афганских политических партий, не входящих во власть.

Ташкент также выступает с инициативой проведения консультаций между афганскими политическими силами на своей территории.

Но резкое обострение оперативной обстановки в северном Афганистане ставит вопрос как минимум о возможности более частных диалоговых форматов между представителями сопредельных стран СНГ и афганских проправительственных и оппозиционных сил, фактически контролирующих пограничные районы.

Разумеется, все предпочли бы решить вопросы, касающиеся безопасности, с официальным и признанным афганским правительством. Однако практика показывает, что это далеко не всегда достаточно для решения актуальных проблем в Афганистане.

*Террористическая организация, запрещенная в России и ряде других государств.