Проблема равноправия полов в Таджикистане: что нужно для реального участия женщины в политике и кто из соседних государств этого достиг.

Исследователи-социологи часто задаются вопросом, насколько часто женщинам Таджикистана удаётся занимать руководящие посты и участвовать в управлении государством.

Причём вопрос этот актуален не только для РТ, но и для большинства стран региона. Ведь, несмотря на разговоры о консервативности и сильной патриархальности общества в странах Центральной Азии, в большинстве странах региона, за исключением, может быть, Туркменистана, женщины все более активно проявляют себя на ниве публичной политики.

«Россия часто даже отстаёт от стран ЦА по показателю реального присутствия женщин во власти. Невзирая на формальную ограниченность её карьеры, на местном, общинном уровне, женщины нередко достаточно активны. Если мы не берём какие-то совсем отдалённые, глухие места, то женщины не являются совершенно забитым, безгласным меньшинством», — пояснила Sputnik Таджикистан замдиректора Института глобализации и социальных движений Анна Очкина.

Действительно, на уровне муниципалитетов, депутатов и глав советов поселений, женщины зачастую играют немалую, активную роль в политике. Это особенно хорошо заметно на примере Кыргызстана, где после двух переворотов, участие женщин в госуправлении, вероятно, устроило бы даже европейских наблюдателей, весьма трепетно относящихся к вопросу гендерного равноправия.

В итоге в государстве принимаются различные законы, призванные защитить права «слабого пола». Так, в мае минувшего года в стране закончили разработку законопроекта «Об охране и защите от семейного насилия», который предусматривал эффективные методы борьбы с рукоприкладством в семье.

Менее оптимистичный, но весьма показательный пример — недавний инцидент на таджикско-кыргызской границе, где трое граждан РТ, возвращавшиеся домой после футбольного матча, были избиты группой местных жителей из приграничного киргизского села Кок-Тош.

Сотрудники погранвойск Госкомитета национальной безопасности Таджикистана (ГКНБ) объявили это нападение провокацией, обвинив в этом депутата совета селения, «сторожила» кыргыстанской политики Розию Усарову.

Однако это частные случаи на местном уровне. Что касается законотворчества, то тут, с точки зрения равного участия в управлении государством, ситуация выглядит не лучшим образом, особенно в Таджикистане.

Кто-то вспомнит о том, что в 2013 году впервые в истории республики кандидатом в президенты была выдвинута представительница таджикской оппозиции, правозащитница Ойнихол Бобоназарова.

Однако она не была известна широкому кругу общественности, выборы предсказуемо проиграла, и её пример является, скорее, исключением, подтверждающим общее правило.

Согласно же докладу Азиатского банка развития за 2016 год, женщины в парламенте Таджикистана (маджлиси) занимают 17,5% мест, опережая только Туркменистан. Для сравнения — в Узбекистане женщины занимают 19,2% парламентских мест, в Кыргызстане и вовсе почти 23%.

А само соотношение женщин в Меджлиси милли — верхней палате парламента, сократилось за последние 11 лет с 23,5 до 6%.

«С моей точки зрения представительство женщин в высших эшелонах власти не является показателем эмансипации и демократизации общества. К примеру, в Таджикистане парламент — достаточно формализованный орган, и это проблема не только этой страны, парламентская демократия ослабевает везде. И если законодательным органом можно манипулировать, то, что мешает посадить туда женщин просто для декорации?», — задаётся вопросом Очкина.

По её словам, женщина в обществе не может быть свободнее самого общества. То есть участие в политике непосредственно зависит от её трудоустройства и возможности профессиональной реализации, допустимой в государстве.

Это подтверждают и исследования профессора Казахского национального университета Аль-Фараби Розы Жаркынбаевой.

«С началом переходного периода в Центральной Азии усилились гендерные диспропорции и на плечи женщин легли большие нагрузки. Реформирование экономики привело к существенному снижению уровня участия женщин на рынке труда. Женщины в основном работают в секторе образования и здравоохранения, либо занимаются низкоквалифицированным трудом», — считает Жаркынбаева.

Как утверждает исследовательница, в данном секторе экономики зарплаты ожидаемо низкие и меньший вклад женщин в семейный бюджет означает, что они имеют ограниченное влияние на принятие важных решений внутри собственной семьи, не говоря уже о возможности участвовать в политике.

Впрочем, большинство исследователей сходятся во мнении, что достижение определённого гендерного баланса в большинстве стран мира неизбежно, хотя процесс этот будет небыстрым.

«Это совершенно необратимо даже для стран с неопатриархальным укладом. Общество уже не справляется с перенаселением, необходимость рожать максимально большое количество детей становится ненужной. Напротив, повышается запрос на качество жизни и качество образования каждого из членов этого общества», — подчёркивает Очкина.

Напомним, что согласно заявлению главы Агентства по статистике при президенте Таджикистана Гулноры Хасанзода количество мужчин составляет 50,6% от общего населения страны, а женщин — 49,4%. В настоящее время общая численность населения составляет 8,551 миллиона человек, из них 4,329 миллиона мужчин и 4,222 миллиона женщин. ru.sputnik-tj.com