В стране, где царят родоплеменные отношения, не построить ни социализм, ни демократию. Советский полковник-чекист, воевавший в Афганистане, уверен, что СССР распался, в числе прочего, и из-за войны в Афганистане. Теперь очередь за США?
В ночь с 7 на 8 октября 2001 года началась объявленная американским президентом Джорджем Бушем «война с террором». Это было своего рода ответом Белого дома на воздушную атаку террористов бен Ладена на США месяцем ранее.
В середине ноября Северный альянс под командованием генерала Фахима захватил Кабул, а спустя несколько дней США и Великобритания ввели свои воинские контингенты в Афганистан, несмотря на официальный протест президента Бурхануддина Раббани.
Тогда многим казалось, что с приходом международной военной коалиции, в состав которой входили представители почти 40 самых развитых стран мира, в Афганистане наступит мир. Но за прошедшие 15 лет США и их союзники не разрешили самые насущные проблемы, в том числе не искоренили исламский терроризм и наркоплантации. По этой причине сегодня даже самые рьяные оптимисты не берутся прогнозировать, когда же закончится эта война.
Буквально накануне 15-летия ввода сил международной военной коалиции в Афганистан официальный Кабул подписал договор о мире с Гульбеддином Хекматияром, которого Белый дом считал лидером террористической группировки «Исламская партия Афганистана».
О том, почему война с моджахеддинами, которых называли бандформированиями, превратилась в войну без конца, наша беседа с бывшим сотрудником спецподразделений «Зенит» и «Каскад» КГБ СССР полковником Гайратом Аслоновым.
Победа была недолгой…
— Хекматияр обязался признать Конституцию Афганистана и порвать контакты с террористическими организациями. США и их союзники одобрили это соглашение. Россия и Иран, в свою очередь, очень прохладно отнеслись к этому документу.
Причиной не слишком восторженного отношения этих стран к соглашению официального Кабула с ИПА стала скандальная репутация Хекматияра.
Рассказывали, что, будучи студентом Кабульского университета, он избивал своих сокурсников, которые не читали утренний намаз, обливал кислотой девушек, появляющихся с открытым лицом в общественных местах.
— Зная нрав Хекматияра, почему кабульские власти пошли на сделку с ним? Тем более ИПА выступала против международной коалиции не только на словах, за что попала в список террористических организаций.
— Думаю, ответ прост. Кабул подписал договор с Хекматияром от безысходности. Центральное правительство терпит поражение повсюду.
— Это говорит о том, что дело строительства демократии в современном Афганистане под вопросом… А в 1979 году, когда советские войска перешли Амударью, вы и ваши коллеги верили в то, что в Афганистане возможно установить социализм?
— Должен сказать, что после ликвидации в декабре 1979 года президента Афганистана Хафизуллы Амина мы несколько дней праздновали победу и Новый — 1980-й — год. Мы тогда надеялись, что с вводом Советской армии в Афганистан душманы-контрреволюционеры, как и ранее среднеазиатские басмачи, будут разбиты, а просоветский режим укрепит свои позиции на всей территории Афганистана.
Вот с такими думами в начале 1980 года я вернулся домой. Но вскоре у меня появились первые сомнения относительно скорой победы социализма в этой отсталой стране.
Я служил в курган-тюбинском управлении, и тогда к нам стали поступать не очень радостные сообщения о том, что ситуация на той стороне речки обостряется.
Недовольство афганцев стало возрастать, как только советские войска втянулись в боевые действия против моджахедов. Афганская армия и спецслужбы оказались не готовыми к защите апрельской революции 1978 года.
По этой причине весной 1980 года перед руководством КГБ СССР встала необходимость создания нового специального отряда, который должен был противодействовать моджахедам, использующим тактику партизанской войны.
Летом было принято решение направить в Афганистан 130 сотрудников для «оказания практической помощи афганским друзьям в организации борьбы с бандформированиями и контрреволюционным подпольем».
Сборы
— Кто входил в состав этой группы?
— В основном это были преподаватели и бывшие выпускники курса усовершенствования офицерского состава (КУОС), а также сотрудники «Зенита», участвовавшие в операции по ликвидации Хафизуллы Амина.
Контингент вновь образованного разведывательно-диверсионного отряда под названием «Каскад» состоял из сотрудников управлений КГБ среднеазиатских республик, России, Украины и Белоруссии.
Из КГБ Таджикской ССР в эту группу были включены 20 сотрудников. Руководителем назначили меня. Летом 1980 года мы все были откомандированы в Алма-Ату на сборы.
— Что собой представляли сотрудники «Зенита», о которых так много говорили именно после ликвидации Амина?
— Подготовка одного сотрудника этого подразделения обходилась советскому государству почти в миллион рублей. В то время 1 доллар стоил 60 или 62 копейки. Это почти полтора миллиона долларов. По советским меркам невероятная сумма.
— Какую подготовку проходили зенитовцы? Чему их учили?
— Если сказать коротко, учили стрельбе, минно-взрывному делу, оперативной работе за рубежом, искусству боевых пловцов, парашютному делу, выживанию в любой точке земного шара.
— Чем занимались на алма-атинских сборах?
— Там мы пробыли две недели. Проводились занятия по стрельбе, по тактике ведения партизанской войны. Одним словом, мы повторяли то, что проходили в Балашихе на курсах КУОС. Там же узнали, что в Афганистане нам предстоит борьба против бандитизма. У нас в то время моджахедов называли бандитами, а на Западе их считали «истинными воинами Аллаха». Вот такие были двойные стандарты.
После окончания сборов мы вылетели в Фергану. 25 июля 1980 года началась переброска отряда «Каскад» на Ан-22 и Ил-76 из Ташкента в Кабул, Кандагар и Шинданд. Наша таджикская группа вылетела в Кабул, оттуда мы должны были ехать в Газни.
Этот город находится в 160 километрах от афганской столицы.
Руководитель «Зенита» полковник Алексей Поляков, узнав о моем приезде, предложил остаться в Кабуле. Остальные мои коллеги, в том числе Мухтор Шарипов, Ёгибек Ахмадов, Комьёб Джалилов, Эркин Таджибаев, Хикматулло Иззатов и другие, выехали на место назначения.
«Каскад» почти во всех крупных городах Афганистана имел свои отряды. Командиром был Лазаренко Александр Иванович, сибиряк украинского происхождения, участник Великой Отечественной войны.
Александр Иванович был интеллигентным человеком, никогда не делил сотрудников на европейцев и азиатов.
В афганской столице сотрудники «Каскада» жили на трех виллах в центре города. Я и трое моих коллег жили на вилле с Александром Ивановичем.
Помню, как-то он сказал мне, что его срочно вызывает председатель КГБ СССР Юрий Андропов. Спросил у меня: к чему бы это? Я ответил, что, наверное, в Москве ему дадут генерала.
И действительно, Лазаренко вернулся генерал-майором. Спустя еще некоторое время он стал Героем Советского Союза.
Задержанных кормили неплохо, но иногда жестоко пытали
— Так какие задачи были поставлены перед «Каскадом»?
— Оказание помощи в создании органов безопасности на местах; организация оперативно-агентурной работы против существующих бандформирований; организация и проведение специальных мероприятий против наиболее агрессивных противников афганского народного режима и СССР.
— А чем конкретно вы занимались в Кабуле?
— Меня определили в следственный изолятор органов безопасности города. Нами, то есть советскими сотрудниками, в изоляторе руководил полковник Журавлев из КГБ Казахской ССР. В мою задачу конкретно входила фильтрация задержанных для выявления контрреволюционных элементов. Из их числа я должен был вербовать источники для последующего направления в бандитские формирования.
Каждое утро мне докладывали о задержанных лицах, нарушивших общественный порядок или комендантский час накануне вечером или ночью. Публика была разношерстная. Криминал нас просто не интересовал. Мы их отсеивали, как ненужных. Дальше с ними работали другие структуры, которые решали, отпускать их или возбуждать уголовные дела.
Однажды задержали племянника одного из представителей бывшей афганской элиты из-за участия в групповой драке. Он потребовал встречи с советскими представителями. Поговорили; так как за ним преступления не числилось, его освободили. Но он дал нам очень ценную информацию, которая потом удачно была использована моими коллегами.
— К задержанным какое отношение было? Контрреволюционеров не пытали?
— В целом отношение к задержанным было ровное. К ним относились более-менее гуманно. Кормили неплохо. Сотрудники изолятора, кстати, тоже ели ту пищу, что готовили для задержанных.
Иногда афганцы пытали душманов, чьи руки были по локоть в крови. Самую жестокую пытку они называли «телефон». «Телефон» специально приспосабливали для пыток с электрошоковым эффектом.
— Удалось ли вам кого-то завербовать?
— Я привлек к сотрудничеству одного моджахеда. После соответствующей подготовки мы отправили его обратно в банду. Прежде чем отправить его к моджахедам, я предложил руководству снабдить его деньгами и какими-нибудь ценностями.
Согласно нашей легенде, когда банду разбили, ему удалось перебраться в Кабул, где он устроился на работу, и теперь, когда появилась возможность, с заработанными деньгами вернулся домой.
Но мой руководитель полковник Журавлев не согласился с этим предложением. Он сказал, пусть агент сначала принесет информацию из своей банды, потом мы дадим ему деньги. Это был советский шаблон, который мы стали применять в Афганистане. То есть агента поощряли только тогда, когда он приносил ценную информацию.
Короче, его освободили; источник 2-3 месяца молчал. Оказалось, что его «раскололи» бандиты еще по дороге. Подробности нам рассказал другой задержанный бандит из тех краев.
Оказалось, что нашего агента задержали моджахеды, переодетые в форму правительственных войск. Они обвинили его в бандитизме, а он, не выдержав психологической атаки вкупе с угрозами, заявил, что по поручению советских товарищей идет в такую-то банду. Моджахеды жестоко расправились с ним.
Кровавый Чак-Вардак
— А как проходил процесс установления народной власти в Афганистане?
— Очень сложно. Власть устанавливали с помощью оружия. Советские войска, стоявшие в гарнизонах, принимали активное участие в этом процессе, а это настраивало афганцев против нас, так как они всегда болезненно относились к присутствию иностранных войск на своей территории.
Мы готовили спецоперации, в которых были задействованы части советской и афганской армий, спецподразделения, большое количество военной техники. В том или ином уезде назначали руководителями представителей НДПА и с чувством исполненного долга возвращались в гарнизоны, а на следующий день уезд захватывали душманы.
Чтобы освободить хотя бы один населенный пункт, нужно было много времени на подготовку операции.
Представьте операцию, в которой используются танки, бэтээры и БМП. Лязг и треск гусеничной военной техники на всю округу.
Конечно, моджахеды тоже были не глупые люди; в зависимости от своих сил, возможностей и задач, которые стояли перед ними, принимали бой или просто уходили. А потом все повторялось.
Вся проблема была в том, что мы не знали реальную обстановку в Афганистане. Очень часто наши источники по линии ГРУ и КГБ стали нас просто обманывать, поэтому операции проводились спонтанно.
Иногда мы просто запаздывали с реализацией полученной ценной информации.
Скажу ответственно, что во многих районах попытки установления народной власти встречали мощное вооруженное сопротивление моджахедов. Для «Каскада» одной из самых кровавых операция стала Чак-Вардакская.
Этот район находится в 80 километрах юго-западнее Кабула.
Как мне рассказывали коллеги, принимавшие участие в той операции, тогда в район выехала небольшая группа в составе 15 сотрудников «Каскада». Они были на трех бэтээрах.
С афганской стороны участвовали 5 сотрудников ХАДа (служба безопасности) и рота царандоя (местной милиции), которых сопровождал танк.
По прибытии все остановились в полуразрушенной гостинице. Внезапно на прибывших напали душманы. Завязался ожесточенный бой. Вечером от командира группы поступила информация о том, что на них напала крупная группировка бандитов из 300 человек.
Вечером под командованием генерала Лазаренко десантный батальон Витебской дивизии выехал в район боевых действий. Колонна растянулась на несколько километров. Ехали всю ночь. Но опоздали на один час. Бой был закончен.
Было много трупов и раненых. Душманы захватили танк и угнали в неизвестном направлении. Лазаренко решил провести зачистку района, но батальон наткнулся на мощное сопротивление.
В сложившихся условиях пришлось отложить дело установления народной власти на более поздний срок. А что было потом, я уже не знаю. Ко времени моего возвращения, в 1981 году, вроде бы в Чак-Вардаке так и хозяйничали душманы.
— А в самом Кабуле какая была обстановка в это время?
— Относительно безопасно по сравнению с тем, что было в конце зимы 1980 года.
— А что было в конце зимы?
— Подробности неизвестны. В Кабуле во время рейда или хождения по базарам был убит один из советских военных. Его напарники вернулись в часть; вооружившись бронетехникой, стали палить по мирным гражданам.
В ответ горожане устроили антисоветскую демонстрацию, но к лету 1980 года, когда мы прилетели в Кабул, было относительно спокойно, но гарантии ни у кого не было, в том числе у нас.
На вилле, где мы жили, были установлены мощные радиостанции, благодаря которым мы поддерживали связь не только со всеми группами нашего отряда, но и с Москвой.
Вероятно, антенны привлекли внимание душманов, которые решили уничтожить их.
Вдруг однажды нас закидали гранатами. Сейчас уже точно не помню, кто-то из моих коллег крикнул: ложись. Но все произошло настолько быстро и стремительно, что я не успел броситься на землю.
На мне был бушлат. Я накинул его, но руки не стал засовывать в рукава. Это спасло меня, потому что осколки прорвали пустой левый рукав.
Было еще одно нападение на нашу виллу. На этот раз повезло генералу Лазаренко. Осколок пролетел мимо его затылка и вонзился в стенку за его спиной.
Вскоре было решено перевезти радиостанцию в крепость Бала-Хиссар, где ее охранял десантный полк. Этой радиостанцией пользовалось также представительство КГБ в Афганистане.
«Нельзя лезть в чужой храм со своим уставом»
— За последние четверть века со времени распада СССР в России опубликованы десятки, если не сотни книг, посвященных афганским событиям. Практически все участники штурма дворца Амина, начиная с генерала Дроздова, кончая простыми сотрудниками «Зенита» и «Грома», предали гласности свои воспоминания.
Как вы думаете, почему наши соотечественники, принимавшие активное участие в афганской войне, молчат? А ведь сегодня на политической карте мира нет ни СССР, ни Демократической Республики Афганистан.
— После выхода моего интервью в «Азии-Плюс» 1 августа сего года некоторые мои коллеги выразили недовольство, что я подверг критике героический подвиг Советской армии, разведывательных и контрразведывательных органов страны и участников так называемой интернациональной помощи.
Я воспитанник советского строя и горжусь, что учился в советской школе, состоял в рядах пионерской, комсомольской и коммунистической организаций, был активным проводником линии партии государства.
Я осознанно встал в ряды чекистов и защищал интересы советского государства. Свою причастность к афганским событиям считал и считаю правильным поступком. Но прошло много времени, и в основном по вине руководителей советского государства, по причине предательства отдельных из них распалась наша держава.
Одной из причин распада СССР я считаю афганскую войну. Чего мы достигли в Афганистане? Ровным счетом ничего. И вот это обидно.
Тем не менее ответственно заявляю, что участники афганской войны вели себя достойно, мужественно и героически. Они считали, что выполняют священный долг перед Родиной и братским афганским народом.
Но задача строительства нового строя в Афганистане по советскому образцу была ошибкой. Создавались пионерские, комсомольские и профсоюзные организации в стране, где царили родоплеменные отношения.
Чем мы отличались от Америки, которая под надуманным предлогом уничтожила Ирак, повесила Саддама Хусейна в священный для мусульман день, где война до сих пор не кончается?
Отрадно, что Россия после разрушительного ельцинского правления встала во весь рост и в настоящее время является опорой мира и стабильности на планете, ее голос в современном мире становится весомым и решительным.
Афганские события последних двух веков показали, что нельзя лезть «в чужой храм со своим уставом». Думаю, что эту простую истину проигнорировали также американцы, которые вот уже 15 лет безуспешно пытаются построить демократический строй в Афганистане.
ДОСЬЕ «АП»:
В 1961 году после окончания историко-филологического факультета Таджикского государственного университета имени Ленина Гайрата Аслонова приняли на работу старшим лаборантом на родном факультете.
В мае то же года его перевели в отдел агитации и пропаганды ЦК ЛКСМ Таджикской ССР. Но ему не суждено было стать комсомольским работником. Вскоре Аслонова пригласили на работу в органы и направили на учебу в минскую школу КГБ СССР. После возвращения он получил назначение в ГБАО, где прослужил 4 года.
В 1970 году Гайрат Аслонов стал слушателем курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС) в Балашихе. Вернувшись через год, был назначен начальником отделения КГБ в Шаартузе.
В 1976 году стал руководителем отделения разведки КГБ Таджикской ССР. Через два года для прохождения дальнейшей службы был направлен во вновь образованное управление КГБ по Курган-Тюбинской области.
Спустя три года майора Аслонова вызвали в Москву, и оттуда он улетел в Кабул, где готовилась операция по свержению президента Афганистана. Сразу после ликвидации Амина сотрудники «Зенита» вернулись на родину.
Но летом 1980 года по указанию председателя КГБ СССР Юрия Андропова была сформирована новая группа — «Каскад» для борьбы с так называемыми бандформированиями.
Вторая командировка майора Аслонова закончилась через шесть месяцев, в начале 1982 года. news.tj
