Сможет ли Таджикистан выполнить свои обязательства по CASA-1000, если вся паводковая вода будет использоваться на заполнение водохранилища строящейся Рогунской ГЭС? Построим, а потом посмотрим.
В завершении дискуссии по проекту «Энергообменный мост Таджикистан-Кыргызстан» его автор Анатолий Колесниченко подробно ответил на критический комментарий известного таджикского энергетика Бахрома Сироджева, который заявил, что обмениваться электроэнергией бессмысленно.
О компетентности и неустойках
Бахром Сироджевич заявил, что я неправильно истолковываю технологический процесс возведения плотин из местных материалов. Он отметил, что «вода всегда идёт следом за строительством плотины, она должна отставать не более чем на метр-полтора. То есть строительство должно идти одновременно с заполнением водохранилища и Рогуну (до полного окончания) понадобятся 10-12 лет, а не 25 лет как заявил Колесниченко».
Это обвинение меня просто шокировало, — говорит Колесниченко. — Ну, в самом деле: человек хоть и академик, но за всю жизнь не построивший ни одной плотины обвиняет инженера, участвовавшего в строительстве буквально всех плотин на Вахше, да плюс ещё и плотин в Иране и в Сирии в некомпетентности!
Во-первых, уверяет инженер, горизонт воды в водохранилище не всегда должен следовать за ростом плотины. Плотину можно построить на всю высоту, а затем заполнять водохранилище, придерживаясь определённой, заданной проектом интенсивности (обычно 0,5 — 1,0 метров в сутки), так как это имеет место ежегодно при заполнении построенной Нурекской ГЭС и как это, скорее всего, будет и в Рогуне.
Во-вторых, если академик на лекции будет объяснять студентам о запасе плотины над уровнем водохранилища в 0,5-1,0 метров, то они несказанно удивятся, а наши оппоненты в Узбекистане, проливающие крокодиловы слёзы по поводу опасности перелива воды через плотину, сочтут его своим союзником, — продолжает специалист.
В-третьих, в условиях Рогуна, горизонт воды не может следовать за ростом плотины, так как карьер галечника — основного материала плотины Рогунской ГЭС, находится в верхнем бьефе и затапливается даже при пропуске первого паводка после перекрытия, не говоря уже о первой очереди плотины. Весь этот материал, в объёме свыше 40 миллионов кубометров необходимо заранее вывезти на промежуточные склады, расположенные на не затопляемых отметках. И в том числе вторично перелопатить и вывезти те 15-20 миллионов, которые уже вывезены, но по некомпетентности как раз на затопляемые отметки.
Анатолий Колесниченко задает вопрос Бахрому Сироджевичу: «представляете ли вы, во что это обойдётся?». «Далее, может быть, энергетик подскажет место, куда этот материал можно будет вывезти? А, может быть, он знает, сколько потребуется времени для такой операции? Я, проработавший на Рогуне в общей сложности 15 лет в должности заместителя главного инженера, этого не знаю, как не знают этого и проектировщики Гидропроекта да, пожалуй, и Заказчик», — говорит специалист.
С другой стороны, по исследованию самого же Сироджева, цитирую: «нам потребуется 15-16 лет, чтобы набрать полный объём водохранилища (95% его), осуществляя набор только в многоводные и полноводные годы». Таким образом, — продолжает Колесниченко, — если даже до начала строительства плотины удастся вывезти на склады весь объём галечника, то потребуется 15-16 лет на заполнение водохранилища и то, при условии совпадения по времени располагаемой ёмкости водохранилища и паводков многоводных и полноводных лет.
В-четвёртых, и это самое главное, как Бахром Сироджевич собирается выполнять обязанности Таджикистана по CASA-1000, если вся паводковая вода будет использоваться на заполнение водохранилища? Построим всю инфраструктуру CASA-1000, а воды-то нет! Вы представляете себе, во что выльются все неустойки? А какие при этом вырисовываются сроки окончания строительства Рогуна? Я, например, считал, считал, но так ничего и не насчитал. А всё потому, что тут снова возникают сценарии…
О возможных сценариях
Сценарий первый, по мнению инженера-гидротехника, заключается в следующем: мы строим всю инфраструктуру проекта CASA-1000 и начинаем передавать летнюю энергию в Пакистан и в Афганистан, добросовестно выполняя свои обязательства. Одновременно строим и Рогунскую ГЭС, но для заполнения её водохранилища воды нет. Она транзитом проходит через туннели Рогуна в Нурек, чтобы получить летнюю энергию и передать её нашим друзьям в Афганистане и в Пакистане. Построенная плотина стоит «сухая», как памятник нашим неумеренным амбициям и некомпетентности.
Сценарий второй. Мы строим Рогун, набираем воду в водохранилище и воплощаем в жизнь нашу заветную мечту, но при этом не строим CASA-1000. А тем временем, до начала заполнения Рогунского водохранилища (сколько бы ни продолжался этот период), за два года решаем проблему зимней энергии в наших странах посредством Энергообменного моста.
«Как видите, наши страны, да и страны всего Центрально-Азиатского региона находятся на этапе судьбоносного выбора. Так и хочется сказать: «Соберитесь на саммит. Закажите банковское ТЭО, и совместно выберите сценарий», — говорит Колесниченко и отмечает, что если это невозможно в рамках всего региона, по каким бы то ни было соображениям, необходимо собраться хотя бы Таджикистану и Кыргызстану.
О маловодье и преступных действиях
Далее по комментарию Бахрома Сироджева.
Бахром Сироджевич говорит, что «обмениваться энергией просто бессмысленно», потому, что мы живем все в одном регионе и если у кого-то из нас маловодье, то и у другого тоже и, таким образом, мы не сможем обмениваться электроэнергией. И добавляет, что «нельзя на 5 лет вперёд знать, какая вода потечёт по реке», — продолжает Колесниченко. — Начнём с конца. Если мы этого не знаем, так как же работают наши ГЭС? Дело в том, что мы знаем и Сироджев это знает, что май-июнь-июль-август — это период паводка и в этот период набирается вода в водохранилище, сентябрь-апрель — это период маловодья и что существуют обоснованно разработанные диспетчерские графики.Инженер объясняет, что у нас действительно идентичные погодно-климатические условия, как и говорил Сироджев, но вот у наших рек характер питания не идентичен — у Нарына преимущественно снеговое питание, а у Вахша преимущественно ледниковое и, следовательно, водность рек не совпадает, как не совпадают и периоды прохождения их максимальных расходов.
А теперь самое главное из обсуждаемого тезиса, — продолжает Колесниченко. — Предлагаю оппоненту продолжить сравнения, а именно: «вы Таджикистан и Кыргызстан и у вас маловодье. Следует вопрос, а что вы будете передавать в Афганистан и в Пакистан по линии CASA-1000?». А ведь периоды маловодья могут длиться и 10 и 15 лет и Сироджеву это прекрасно известно. Я отвечу: если господин Сироджев откроет варианты I-V моего проекта, то увидит, что даже в реальном, близком к маловодному 2008 году, энергообмен между энергосистемами Таджикистана и Кыргызстана не только возможен, но и достаточно эффективен. Видимо Бахром Сироджевич не достаточно внимательно познакомился с моими расчётами.
Далее, перейдя к проекту CASA-1000, Сироджев говорит: «основная цель модернизации проекта (предлагаемая Колесниченко) — это перевод электротока ЛЭП-500 с постоянного тока… на переменный ток, благодаря чему появляется возможность отбора электроэнергии по трассе ЛЭП для прилегающих к ней районов. Так вот, ЛЭП должна строиться на постоянном токе». И объясняет — почему. «Считайте, с Нурека до Регара линия 100 километров, с Регара до Сангтуды — 130 и плюс 750 километров — до Пешавара. В общем 980. А у линии в 500 кВ радиус действия наиболее экономичный — 500 километров. При переменном токе, как предлагает Колесниченко, будут потери в сетях на уровне 18-20 %. Это преступно».
А у меня встречный вопрос, — говорит Колесниченко: «а вкладывать в строительство преобразовательных подстанций 342 миллионов долларов плюс модернизация внутренних сетей 24 миллиона долларов — это не преступление?».
По словам Колесниченко, Афганистан по этой причине уже отказался участвовать в проекте CASA-1000 в качестве импортёра.
Инженер предлагает в банковском ТЭО всё подсчитать и выбрать вариант. «Я соглашусь с любым из 10-ти моих вариантов, который будет рекомендовать ТЭО, и даже с другим вариантом, который будет им обоснован и рекомендован, — говорит Колесниченко. — Кстати, зачем передёргивать, я не предлагаю передавать энергию через перечисленные пункты, а передавать её непосредственно из Нурека в Пешавар по линии длиной 800 километров, смотрите внимательно расчёты.
Кроме того, пишет далее Сироджев, вставка постоянного тока исключает параллельную работу энергосистем Таджикистана и Пакистана. При переменном токе они должны были бы работать параллельно, это сложно, всё время диспетчеры должны согласовывать между собой, какой уровень напряжения держать, какую частоту, чтобы не развалить систему друг друга». Я же считаю, что при работе ЛЭП в базисе суточного графика нагрузки обоих энергосистем и, имея в виду небольшой объём передаваемой энергии, по сравнению с ёмкостью энергосистемы Пакистана, указанные сложности преувеличены, — говорит инженер.
О ТЭЦ-2 и «войне» за воду
К разговору о ТЭЦ-2, с помощью которой, по словам Бахрома Сироджева, можно решить проблему дефицита зимней энергии до готовности Рогунской ГЭС.
По словам Сироджева ТЭЦ-2, мощностью 400 Мвт. даст 1,73 млрд.квт.ч., но вот по заявлению автора проекта Китайской компании ТВЭА Дзунг Шаоху, цитирую: «при выходе на полную мощность ТЭЦ будет вырабатывать 100 Мвт.в час или 2,5 млн.киловатт электроэнергии в сутки. А это значит за 5 месяцев всего 375 млн. квт.ч., а не 1,73 миллиардов. Кому верить?— задается вопросом Колесниченко. — Я бы поверил всё-таки автору проекта.
Но это ещё не всё, по словам гидротехника, необходимо иметь топливо для этой ТЭЦ. «Но ведь мы знаем, что существующая ТЭЦ постоянно страдает от его нехватки. Может быть, Сироджев предлагает построить железнодорожную линию к месторождению угля в Камаробе?— спрашивает он. — А может быть возить уголь из Зидды грузовиками, загрязняя рекреационную зону отдыха душанбинцев — Варзобское ущелье. Или, может, имеется под рукой дешёвый газ Туркменистана или Узбекистана?
По словам Бахрома Сироджева, «если бы идея Колесниченко осуществилась, и по его проекту начали бы работать, в регионе могла бы начаться война». По мне, так это феноменальный опус. Выходит, что Таджикистан, строя Рогунскую ГЭС, которая «заморозит» в зоне мёртвого объёма водохранилища около 5,0 кубических километров воды не вызовет войны, а проект Колесниченко, который не предполагает никаких безвозвратных изъятий стока реки Амударьи, ликвидирует угрозу подтопления поймы реки Сырдарьи и переведет режим работы Кайраккумского водохранилища из энергетического в ирригационный (о чём только мечтают в Узбекистане и Казахстане) — приводит к войне?
В заключении Анатолий Колесниченко отмечает: «вынужден повториться, что, не являясь гражданином Таджикистана, я не могу комментировать такие опасные заявления. Пусть последнее слово скажет общественность и руководство Республики Таджикистан». ru.sputnik-tj.com
