Член дирекции Института мировой экономики и международных отношений РАН, доктор экономических наук Геннадий Чуфрин рассказал в интервью Sputnik о трудностях в ходе интеграционного процесса на евразийском пространстве и возможности сотрудничества с ЕС.

— Основная цель евразийской экономической интеграции, как известно, — обеспечение роста благосостояния населения участвующих в ней стран, повышение их занятости, рост реальных доходов. На сегодняшний день, оправдались ли ожидания государств и народов от создания этого интеграционного объединения?

— Сохраняется довольно высокий уровень поддержки идеи интеграции среди населения большинства стран-членов ЕАЭС. К сожалению, этот показатель понизился в Белоруссии, которая испытывает значительные экономические трудности. Но в целом уровень общественной поддержки сохраняется на достаточно высокой планке.

На практике, однако, существует ряд серьезных препятствий на пути евразийского интеграционного процесса.

Так, в настоящее время происходит сокращение внешнеторгового оборота всех стран постсоветского пространства. Но отметим, что взаимная торговля в рамках ЕАЭС сокращается меньшими темпами. Если торговля стран-членов ЕАЭС с третьими странами в 2015 году уменьшилась более чем на 33%, то их взаимная торговля — на 25%. И получился неожиданный эффект: удельный вес взаимной торговли членов ЕАЭС в их внешнеторговом обороте вырос.

Отрицательно сказываются на развитии интеграции исключения из общих правил взаимной торговли. Причем в связи с вхождением в ЕАЭС Кыргызстана и Армении число таких исключений возросло. Исключения касаются в первую очередь изъятия определенных групп товаров, которые представляют особую значимость для той или иной страны, из единообразных налоговых и таможенных правил и процедур

Так, в Бишкеке есть три огромных рынка, которые, по сути, являются слабо закамуфлированной процедурой нелегального импорта из Китая. Таким образом китайские товары как бы становятся продукцией члена ЕАЭС — и на рынке всего интеграционного объединения появляется огромный поток контрабанды из КНР. Киргизские партнеры утверждают, однако, что наложение административного запрета на функционирование этих рынков приведет к массовой безработице, и такое решение откладывается.

Еще один пример. Российская экономика базируется на частном предпринимательстве. Экономическая модель Белоруссии основывается на государственной экономике. Это влияет на процедуру формирования цен и налогов. В результате взаимодействие российской и белорусской модели развития далеко не всегда проходит гладко, это приводит к взаимным претензиям. Белорусы говорят, что многие российские товары не торгуются на общепринятых условиях.

— Такие исключения — единственная преграда на пути евразийской интеграции, или есть более серьезные противоречия внутри объединения?

— Часто упускается из виду, что до сих пор не заработал договорно-правовой механизм взаимодействия стран-членов ЕАЭС.

Такой механизм необходим, когда возникают экономические споры. Формально существует Международный суд, но он по существу не функционирует. Отсутствие эффективно функционирующей договорно-правовой базы весьма отрицательно сказывается на работе интеграционного объединения. Работа в этом направлении ведется, но, к сожалению, результативность пока низкая.

— Насколько значительно влияние политики на экономическую интеграцию?

— ЕАЭС ставит перед собой исключительно экономические цели и задачи. Белоруссия и Казахстан изначально опасались, что политика начнет превалировать, и Россия постарается навязать свои взгляды путем создания политических институтов, общего парламента, например.

Кроме того, в Белоруссии и Казахстане достаточно сильны оппозиционные силы, которые выступают с критикой любых попыток соглашений по политическим вопросам. Поэтому внесение политических элементов в деятельность ЕАЭС в ближайшей перспективе будет контрпродуктивно.

Лично я являюсь категорическим противником того, чтобы политические цели ставились сейчас перед участниками ЕАЭС. Это может привести к росту серьезной напряженности в отношениях между партнерами.

— А есть ли необходимость расширения ЕАЭС?

— В вопросе расширения, уверен, нельзя торопиться. В Кыргызстане, например, были большие ожидания от присоединения к ЕАЭС. Но надо понимать, что интеграционный процесс очень длительный, порой мучительный, требующий компромиссов. Ощутимые результаты растянутся на достаточно продолжительный период.

Я не призываю отталкивать от присоединения к ЕАЭС другие страны, например, Таджикистан или Молдавию, но, по моему мнению, они должны присоединяться не как полноправные члены. Есть же другие формы: ассоциированное членство, например.

Существует точка зрения, что платежеспособный внутренний рынок ЕАЭС необходимо увеличивать за счет роста числа стран (и их населения). Эти аргументы представляются мне весьма спорными. Вот ЕАЭС расширился за счет таких стран, как, например, Кыргызстан, платежеспособный спрос населения которых весьма низок, а проблем, связанных с их присоединением к ЕАЭС, очень много.

— Как мировой экономический кризис отражается на процессах евразийской интеграции? Ждать ли прорыв?

— ЕАЭС действует в условиях рецессии мировой экономики, падения цен на сырье и энергоносители, которые являются основой доходов России, Казахстана и других стран ЕАЭС. Неслучайно в Белоруссии и Казахстане в 2015 году упали темпы роста ВВП и прошла серия девальваций. К этому еще добавились антироссийские экономические санкции в связи с украинским кризисом.

Россия оказалась в болезненной ситуации, так как ей был закрыт выход на получение кредитов в западных банках. В то же время серьезная, долговременная инвестиционная деятельность без финансового обеспечения невозможна.

Оказалось нарушено единство позиций учредителей ЕАЭС — России, Белоруссии и Казахстана — что проявилось в реагировании на те события, которые произошли на Украине.

Как известно, Россия в ответ на западные санкции ввела контрсанкции, но партнеры по ЕАЭС к ним не присоединились. Более того, стали возникать проблемы, связанные с импортом в Россию из стран ЕС через территорию Белоруссии и Казахстана. Появились закамуфлированные европейские продукты, например. Такое поведение наших партнеров по ЕАЭС нарушало один из основополагающих принципов режима единой таможенной территории с единым таможенным тарифом.

Важно, что ЕАЭС в последнее время реализует разработанную Евразийской экономической комиссией среднесрочную программу развития промышленности. Она предусматривает целый ряд мероприятий, направленных на форсирование сотрудничества в ряде отраслей: нефтехимия, cтанкостроение, автомобилестроение и некоторые другие. Уже сейчас созданы более 10 тысяч совместных промышленных предприятий. Однако процесс тормозится из-за недостаточного финансирования.

— Год назад было объявлено о российско-китайской инициативе сопряжения ЕАЭС и экономического пояса Шелкового пути. Что сделано сегодня?

— Весь смысл этого сопряжения заключается в том, чтобы добиться конкретного результата. А получится ли, и какой? Здесь мы вступаем в область предположений и прогнозов. Я думаю, эти два проекта созданы с разными целями.

ЕАЭС — с целью интеграции и повышения уровня жизни населения на евразийском пространстве, а китайский проект в основном логистический, он направлен на то, чтобы КНР могла выйти на западные рынки или в район Юго-Восточной Азии.

Цели китайской стороны предполагают строительство транспортной инфраструктуры, в которой нуждается и ЕАЭС. Скорость прохождения по Транссибу сейчас составляет 50 км/ч, в Китае же на крупных железных дорогах — 120 км/ч. Нам необходимо договориться с Китаем, чтобы создавать аналогичную инфраструктуру.

Китай же заинтересован в сотрудничестве с ЕАЭС, поскольку хочет строить дороги через территорию России и Центральной Азии. Вопрос в том, какими будут условия. Китайцы очень жесткие переговорщики, и мы должны вести себя точно так же.
Надо понимать, что Китай следует своим собственным стратегическим целям и задачам.

В частности, КНР уже много лет настаивает на создании зоны свободной торговли с ЕАЭС. Вы представляете, что будет, если мы согласимся на это? Китайская экономика сейчас гораздо мощнее экономики всех стран-членов ЕАЭС. С моей точки зрения, этого делать ни в коем случае нельзя, ибо Китай нас легко экономически проглотит.

— Владимир Путин в декабре 2015 годы выступил с идеей, что Россия может стать инициатором широкой интеграции ЕАЭС, ШОС и АСЕАН. На какой основе могут сблизиться такие разные во всех отношениях страны?

— Президент говорил о целесообразности создания зоны свободной торговли между ЕАЭС и АСЕАН. Первая ласточка в реализации этой идеи — подписание в прошлом году соглашения о создании совместной зоны торговли с Вьетнамом.

АСЕАН собирается консолидировать свое сообщество и создать активную зону свободной торговли с широким кругом внешнеэкономических партнеров. Будут заключаться соглашения с этими странами, и тут нам необходимо «не опоздать на поезд».

Сотрудничество с ШОС также дает большие возможности. Скоро могут быть окончательно утверждены в качестве полноправных членов ШОС Индия и Пакистан. Это открывает огромные дополнительные перспективы для экономического взаимодействия.

— Только что российский президент призвал приступить к созданию на пространстве от Атлантики до Тихого океана зоны экономического и гуманитарного сотрудничества. Заинтересованы ли государства ЕС и европейский бизнес в сотрудничестве с ЕАЭС?

— Европейский бизнес прекрасно видит на этом пространстве огромные возможности, заинтересованность действительно есть.
Хочется надеяться, что улучшение в торгово-экономических и финансовых отношениях РФ с ЕС может произойти уже в следующем году, в том числе по причине политических изменений в результате выборов, которые произойдут в некоторых странах — могут уйти непримиримые критики России. Возможно, придут люди, которые отнюдь не из сентиментальных соображений, а из деловых, пойдут на то, чтобы снять санкции и развивать нормальные отношения.

— Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предложил организовать осенью совместный форум ЕАЭС и ЕС. Почему именно Казахстан так активно агитирует за сотрудничество с ЕС?

— Назарбаев очень мудрый политик. А Казахстан — удобная площадка для переговоров, так как страна не находится под санкциями. Почему бы не провести форум с участием представителей ЕС в Астане? На него многие приедут. Более того, ЕС заинтересован в развитии отношений с Казахстаном. После того, как политика «Восточного партнерства» фактически провалилась, Европа обдумывает новую стратегию. ru.sputnik-tj.com