Исмоил Ассомутдинов – шейх в 27-м поколении. Много веков назад его предки-арабы приехали на территорию современного Таджикистана из окрестностей Медины.
Их миссия заключалась в том, чтобы следить за священным местом на юге Таджикистана – Чилучор чашма (Сорок четыре источника). Этот зеленый оазис среди безжизненных лысых гор знаменит на всю округу, а иногда сюда приезжают и гости из далекого зарубежья.
Мы побывали в гостях у смотрителя источников.
Местечко Чилучор чашма в районе Носира Хисрава, в 12 км от поселка Шаартуз, знают все. Это давнее место паломничества для таджикистанцев и не только. Кто-то приезжает сюда за целебной водой, бьющей прямо из-под земли, — считается, что она лечит от многих недугов; кто-то уверен, что именно здесь можно загадать желание и оно обязательно сбудется. Летом у родников Чилучор чашмы спасаются от палящего солнца жители ближайших кишлаков. Посещают Чилучор чашму и в исключительно научных целях.
«А это наш Баротали», — знакомят нас с худощавым парнем в тюбетейке и в очках с тонкой оправой. Баротали (Брайан) здоровается с заметным американским акцентом. Он этнограф из Нью-Йоркского университета, приехал сюда год назад, пишет докторскую работу на тему целебных источников в Таджикистане. Говорит, что выбор был большой, но он остановился именно на Чилучор чашме, потому что «здесь есть документированная большая история».
Главным хранителем этой истории выступает шейх Исмоил. Он смотритель источников.
Как арабы попали в Чилучор чашму
— Арабские шейхи живут здесь давно. Они приехали сюда, чтобы нести слово Пророка. К этим источникам люди давно совершали паломничества, но ислама тогда здесь еще не было. В 47 году хиджры сюда были направлены четыре человека из окрестностей Медины. Один из них был шейхом, двое других — его помощники, и третий – слуга. Шейхом был мой предок. С тех пор наш род живет здесь и ведет родовую книгу смотрителей чашмы. Много было событий в этих краях, но шейхов Чилучор чашмы никто никогда не трогал. Пока не пришла советская власть. В 1921 году из Бухары сюда приехал шейх, потому что времена наступили неспокойные. Тогда он забрал родовую книгу и в 1924 году вывез ее в Афганистан. У моего отца остался только документ, который свидетельствует о том, что наш род является смотрителем чашмы. Отец спрятал этот документ и всю религиозную литературу в горах, под камнями. Я увидел их только в 80-е годы.
С тех пор я ищу увезенную родовую книгу. Специально для этого выезжал в Афганистан, нашел там 84 семьи нашего рода и внука того шейха, который вывез книгу смотрителей чашмы. Он сказал, что она находится в афганском Бадахшане; уже там мне сообщили, что ее вывезли в Пакистан. Мои поиски все еще продолжаются, я ее обязательно найду.
Как моего отца спас Коран
— В 30-е годы нашу семью выгнали из Чилучор чашмы. Отец попал в Воркуту: статья 58 (3) – «враг народа», срок — 25 лет; всех его родственников отправили в ближайший колхоз поднимать сельское хозяйство. Отец рассказывал, что из Центральной Азии на север везли 1,5 тысячи человек – таджиков, узбеков, кыргызов, казахов, а довезли только 800, все остальные умерли в дороге. Он попал на центральную шахту, там добывали горную руду, и отец таскал тяжелую тачку. Это был адский труд, и чтобы выжить в таких условиях, отец стал бормотать молитвы. Однажды его вызвали к инженеру шахты. «Что ты бормочешь?» — спросил его инженер. Отец ответил, что читает молитвы. «Будешь работать у меня. Конечно, я и сам заключенный, но я тут инженер, мне нужен помощник, и я хочу, чтобы ты учил со мной Коран, потому что я тоже мусульманин». Так они тихонько учили Коран, а когда учеба была окончена, этот инженер помог отцу составить письма-прошения об освобождении на имя Сталина. И случилось чудо: спустя восемь лет заключения отца освободили. До самой смерти отец не разрешал ругать при нем Сталина.
Как я стал шейхом
— Я учил Коран с тех самых пор, как помню себя. Когда пришло время отправиться в школу, отец даже отодвинул этот момент на два года, для того чтобы я закончил изучение священной книги. В школу я пошел в девять лет, был выше всех своих одноклассников.
Когда мне исполнилось 15, мужчины нашего рода собрались, чтобы проэкзаменовать меня на знание Корана, после чего мне был присужден титул шейха и звание предводителя рода. Помню, что вокруг нашего дома в тот день была охрана, только охранники делали вид, что просто устроили шахматный турнир, и аккуратно следили за ситуацией вокруг. Никто не должен был знать о том, что происходит. С тех пор меня называют шейхом, и я никогда не вступал ни в какую партию, не имел права. Моя партия – это ислам, мой путеводитель – это Коран.
Как я поступил в МГУ
— Мы всегда жили в достатке. Отец был прославленным кузнецом на всю округу, у нас было большое сельское хозяйство. Первый велосипед в районе, а потом первый мотоцикл, «Москвич», появились у меня. Отец ставил передо мной цель, и, если я достигал ее, он покупал то, что моя душа пожелает. После службы в армии я пытался поступить в Сельскохозяйственный институт в Душанбе (сейчас Аграрный университет. – Прим. ред.). Для этого приехал в столицу, остановился в гостинице «Вахш». Случайно нашел там иранскую газету и сел ее почитать. Фарси, как и арабский, я знал отлично. Ко мне подошел мужчина, представился Павлом Петровичем, удивился, что я читаю на фарси. Мы разговорились, пошли вместе гулять по городу. Зашли в центральный парк, там гремела музыка, танцевали люди. Когда мы возвращались назад, Павел Петрович зашел в переговорный пункт, показал документы, и его тут же соединили с Москвой. Я услышал обрывок его разговора: «Дядь Жень, он танцует, как бог, говорит на шести языках, я его привезу». Мне стало неудобно, и я отошел в сторону. После разговора Павел Петрович предложил мне поехать с ним в Москву, учиться там. Я написал отцу записку, передал ее через водителя автобуса и уехал в Москву. Скоро я стал студентом МГУ, факультета электромеханизации сельского хозяйства.
Что входит в обязанности шейха
— Испокон веков шейхи нашей чашмы были обязаны следить за тем, чтобы паломникам, которые посещают это место, было здесь удобно. Шейхи объясняли людям, какая вода, из какого источника поможет излечить их недуги. К нам приходили поговорить о вопросах ислама, просили читать молитвы. Причем те пожертвования, которые оставляли здесь паломники, шейхи должны распределять между теми, кто нуждается. Шейх не должен жить на подаяние верующих, это не халяль. Поэтому наш род всегда трудился, вот и сейчас я занимаюсь сельским хозяйством. У меня самые вкусные дыни в районе!
Как шейхи вернулись в Чилучор чашму
— Помните, я сказал, что нас выгнали отсюда в 30-е годы? Так вот, мы вернулись в Чилучор чашму только спустя 63 года. Все это время жили в колхозе, там же я работал после учебы в Москве, там женился. В советское время нам сюда вход был запрещен, но мы все равно приходили, набирали воду из источников. В 93-м году в Таджикистане шла война, это место совсем пришло в упадок, люди забыли о нем. Тогда меня вызвали руководители района – мои земляки, они знали, кто мы такие. Мне сказали возвращаться назад, привести это место в порядок, очистить его. Мы вернулись. С тех пор живем здесь. Слава Богу, у меня восемь детей, 34 внука и два правнука. А еще у меня есть дополнительно 892 внука – это те дети, которые появились на свет после того, как их родители посетили Чилучор чашму. Наверное, их гораздо больше, но о 892 я точно знаю, их родители пришли сюда с благодарностью после рождения долгожданных детей.
Конечно, сейчас я не хозяин Чилучор чашмы, но это не снимает с меня обязанности быть смотрителем этого места. Были и взлеты, и падения, но Аллах всегда возвращает наш род сюда. Азия-Плюс
