Теории заговора и опасения вооруженного вторжения, информационные войны и игнорирование проблемы. Как реагируют страны Центральной Азии на вызовы Исламского Государства, уже сумевшего привлечь в свои ряды тысячи жителей региона?
Известный американский исследователь Ноа Таккер проанализировал эту тему и подготовил отчёт по каждой из пяти стран Центральной Азии. Представляем вашему вниманию краткий обзор его исследования.
Узбекистан: информационные войны и теории заговора
Согласно международным оценкам и заявлениям региональных властей, около 500 граждан Узбекистана и до 1000 узбеков со всего региона (в первую очередь жители юга Кыргызстана) воюют на территории Сирии и Ирака. Несмотря на то, что в центре внимания общественности и официальных властей в основном ISIS, узбеки, скорее всего, присоединяются в первую очередь к нескольким воюющим с ним группам, объединенным с сирийским Исламским фронтом и группой «Джабхат аль-Нусра».
Примерно между 2013 и 2014 годами, когда в регионе стало известно о том, что многие выходцы из него участвуют в кровавой сирийской войне, именно этнические узбеки стали самыми заметными представителями Центральной Азии, участвующими в ISIS. Кроме того, именно они, являются единственной группой из региона, успешно использующей все современные технологии для ведения информационных взбросов обращенных к гражданам своей страны и узбекам региона в целом на их родном языке.
Узбеки в ISIS создали собственный медиа-сервис — KhilofatNews, несколько видео студий и соответствующие аккаунты на площадках Facebook, Twitter, Одноклассники, а также в YouTube и Vimeo. В своих сообщениях они отрицают светские границы в регионе, обращаясь ко всем узбекам, проживающим в Узбекистане, Кыргызстане, Казахстане и Таджикистане и тем, кто работает в России и других странах. Многие из этих сервисов прекратили работать в конце 2014 года, а все ранние авторы обращений давно пропали, так как, судя по наблюдениям за последние три года средняя продолжительность жизни боевиков из Центральной Азии в ISIS составляет 6 месяцев. Несмотря на это, ISISпродолжает распространять сообщения среди сочувствующих джихадистам узбекских групп, включая боевиков ИДУ, которые в свою очередь распространяют официальные сообщения ISIS на русском языке, порой в собственном переводе.
К этой вербовке, по мнению Ноа Таккера, восприимчива только небольшая часть местного населения, зато в регионе широко распространены «теории заговора», питаемые российскими и местными СМИ, согласно которым за ИГИЛ и конфликтом в Сирии стоят США. Преодоление этих теорий заговора, скорее всего, станет одной из основных задач правительства Соединённых Штатов и их партнёров. Другая задача – организация контрпропаганды ISIS среди узбекоязычной общественности.
Тактика правительства Узбекистана в ответ на эти вызовы менялась с начала 2015 года несколько раз. Однако самым успешным стало освобождение широко известного в Узбекистане исламского поэта и учителя Хайрулло Хамидова, осужденного по обвинению в терроризме в 2010 году. После освобождения он стал лицом антиигиловской кампании, при поддержке ресурса Sayyod.com. Эта тактика стала одной из самых резонансных общественных реакций на послания ISIS и даже спровоцировала ответную реакцию со стороны боевиков.
Казахстан: Уникальный батальон
Казахстанский контингент в ISIS уникален тем, что только он демонстрируется в глобальной пропаганде группировки в качестве этнического батальона. Медийное крыло группировки использует наличие казахских женщин, а также детей, готовящихся к бою или участию в групповых казнях – для продвижения идеи о том, что группировка не только многонациональна, но и имеет несколько поколений, и в состоянии подготовить новое поколение “граждан”, воспитанных в самопровозглашенном халифате и впитавших его ценности. Эти видео, изображающие казахских детей-солдат, успешно воздействуют на глобальную аудиторию, используя насилие, которое шокирует зрителей и привлекает пристальное внимание мировых СМИ, но также вызывает бурный гнев и осуждение в самом Казахстане.
По официальным данным Казахстана, в рядах ISIS находится от 250 до 400 его граждан, в то время как по данным СМИ их число гораздо больше — доходит до 1000 человек. В отличии от других стран Центральной Азии, где привлечение в ряды ISIS проходит преимущественно в среде этнических меньшинств (например, узбеки Кыргызстана) и трудовых мигрантов, растущая экономика Казахстана не дает большие потоки мигрантов. Однако вербовка в группировку возможно происходит в среде внутренних мигрантов. Представители разных регионов страны, некоторые вместе с семьями присоединились к группировке или подозревались в этом – и многие из них были в этот момент оторваны от родных мест.
Реакция правительства Казахстана на то, что некоторые из его граждан присоединились к ISIS, резко отличается от реакции властей других стран. В то время как его соседи, часто преувеличивают связь ISIS со своим населением, а также политизируют угрозу, чтобы разобраться с местной оппозицией, Казахстан угрозу ISIS на своей территории преуменьшает и стремится контролировать приток информации даже из прямых источников, показывающих, что казахи участвуют в джихадистском конфликте в Сирии. Хотя Астана была вынуждена признать факт того, что несколько казахских граждан действительно воюют в конфликте, она предпочитает больше информировать население об аресте возвращенных боевиков или предполагаемых вербовщиков и обращает внимание общественности на своем участии в совместной международной борьбе с терроризмом. Это делается, чтобы успокоить общественность, и подтвердить, способность страны обеспечить безопасность и находится в первых рядах большой международной коалиции по борьбе с общим внешним врагом. Государственные посылы сталкиваются с вызовом со стороны российских СМИ и информационных акций, которые последовательно изображают ISIS как непосредственную угрозу Центральной Азии, которой можно противостоять только в сотрудничестве с РФ. Они утверждают, что ISIS является марионеткой США, и это резонирует значительное количество казахских пользователей социальных медиа.
Реакция общественности на медиа ISIS, использующие этнических казахов, является в целом осуждающим или отрицающим участие казахстанцев в видео вообще. Некоторые не только оспаривают наличие видео, но и существование всей группировки, как это часто бывает в остальной части региона. Независимые исламские группы в Интернете – в том числе строгие реформисты и салафиты – часто выступают против ISIS или игнорируют группу в целом, категорически отвергая любые отношения между ISIS и исламской верой.
Таджикистан: «командиры-знаменитости»
По официальным оценкам правительства Таджикистана и другим оценкам, сделанным в течение последнего года, от 200 до 1000 граждан РТ выехали в Сирию или Ирак для участия в военных действиях. В отличие от узбеков, которые вовлекаются по обе стороны конфликта, таджикистанцы, почти всегда присоединяются к ISIS. В отличие от своих узбекских или русскоязычных коллег, таджики в ISIS, не имеют специального официального СМИ или своего представителя. Вместо этого они полагаются, прежде всего, на персон: сменяющих друг друга “знаменитых командиров”: например, перешедшего на сторону террористов командира ОМОН Гулмурода Халимова, или командира из южной части страны, называющегося Абу Холиди Кулоби.
К примеру, угрозы Халимова направленные властям страны о том, что они будут повержены и его призывы к общественности вызвали горячую дискуссию в Таджнете, и в некоторых относительно более независимых СМИ Таджикистана. Кулоби в свою очередь заявлял, что 2000 таджиков уже присоединились к Исламскому государству и даже «американские индейцы» будут обращены в ислам в рамках Халифата. Его угрозы в адрес таджикских журналистов и светских оппозиционеров привлекли большое внимание общественности в первой половине 2015 (по данным независимых СМИ, Кулоби был убит в Сирии в июне 2015).
На эти и другие выпады Исламского государства, власти отреагировали утверждениями, о том, что таджики вовлекаются в ISIS в результате грандиозного заговора — где Исламское государство и весь «иностранный ислам» связан с США и Израилем — с целью подорвать ситуацию в стране. В качестве аргумента власти также апеллируют к различиям между таджикскими “национальными ценностями” и «внешними» исламскими ценностями — в том числе в религиозном самовыражении в общественных местах и функционирование религиозных политических организаций, таких как ПИВТ. Причём, последняя постоянно подозревается в связях с несколькими террористическими организациями, базирующимися в Ираке и Сирии.
Хотя власти так и не смогли доказать связь между Исламским государством и ПИВТ, эти аргументы, а также обвинения в организации вооружённого мятежа генерала Абдухалима Назарзода, стали решающими в объявлении партии террористической организацией в сентябре 2015 года.
В ответ на послания ISIS и реакцию властей, пользователи социальных медиа Таджикистана, многие, из которых живут и работают за пределами страны, отреагировали достаточно сильно. Они организовали разнообразные кампании протеста и высмеивали государственную политику ограничения ислама, которая, по их мнению, только способствует распространению симпатий к ISIS. В тоже время, подавляющее большинство пользователей соцсетей выступают против Исламского государства и, по всей видимости, серьезно воспринимают слухи о неминуемом вторжении в страну боевиков из Афганистана. Значительное число пользователей также верят в заговоры, в которых ISIS – а также все другие военные исламистские экстремистские организации – представляют собой «фронты», созданные с помощью США или Израиля, с целью получения контроля над природными ресурсами на Ближнем Востоке или создания хаоса в исламском мире. Российские СМИ и информационные акции играют важную роль в формировании общественного восприятия ISIS.
Кыргызстан: а есть ли ISIS?
По официальным данным правительства Кыргызстана в ISIS вовлечены от 200 до 400 человек. Несмотря, на то, что большая их часть является узбеками, воюющими или на стороне «Джабхат аль-Нусра» (ANF), общественная и официальная реакция в Кыргызстане, а также обсуждение конфликта в социальных медиа, сосредоточено исключительно на ISIS. Основные опасения сосредоточены на возможности потенциального расширения Исламского государства и является основной угрозой безопасности страны.
В июле 2015 года Киргизское ГКНБ объявило, впрочем не предоставив серьезных доказательств, о почти полном уничтожении первой региональной ячейки ISIS в ходе своего рейда в Бишкеке. Сообщалось, что был предотвращен ряд терактов, направленных против мирного населения, а также российской авиабазы в Канте. Утверждалось также, что группа была связанна с давними политическими противниками нынешней власти, включая бывшего президента Бакиева и базирующимися в России криминальными, объединившимися с ISIS для нанесения удара.
Однако, в целом, онлайн деятельность граждан Кыргызстана, самоидентифицирующих себя с ISIS, а также вербовка и пропаганда группировки в этой стране значительно ниже, чем в соседних Узбекистане, Таджикистане или Казахстане. Несмотря на этот контраст, общественный и официальный дискурс о предполагаемых угрозах со стороны ISIS, который, происходит в относительно свободной, но глубокопристрастной медиа-среде, проходит бурно. Общественные участники дискурса в социальных медиа об ISIS в Кыргызстане не только сомневаются в количестве граждан, присоединившихся к группировке, но порой и не верят в ее существование вообще.
Уникальная конкурентоспособность и тенденциозность медиа Кыргызстана, а также недавние дискуссии вокруг возможной конкуренции между Россией и США по поводу Центра транзитных перевозок Манас, создали среду, в которой многие кыргызские пользователи социальных медиа и популярные эксперты представляют страну как центр глобальной “геополитической” борьбы. В этих условиях звучат предупреждения о том, что с конца 2014 года Кыргызстан стал “главной мишенью” для расширения ISIS в Центральной Азии. Существует также мнение о том, что граждане Кыргызстана являются наиболее уязвимыми для вербовки, хотя страна и не имеет границы с государством, где боевики группы были бы активны, а ее население становится мишенью онлайн рекрутеров гораздо реже, чем в соседних странах. Такие сообщения часто принимаются и повторяются пользователями социальных сетей, убежденными в том, что ISIS является “проектом Соединенных Штатов” и что США “стремится дестабилизировать ситуацию в Кыргызстане”. Продуктивное общественное обсуждение в социальных медиа по теме ISIS практически невозможно в регионе в виду отсутствия общего согласия о том, существует группа или нет, реальны ли ее послания, является ли она исламистской группировкой или результатом заговора правительства США, или почему идеология группы обращается к населению Центральной Азии.
Официальная реакция на угрозы ISIS не смогла перевести публичное обсуждение в более конструктивное русло и больше походит на отношение к религии, принятый в постсоветский период, когда религиозная деятельность рассматривается в качестве потенциальной угрозы, которой необходимо управлять и контролировать государством. Действия со стороны государственных чиновников после обнаружения предполагаемой террористической ячейки в стране в июле 2015 года, а также после первого видеообращения ISIS к Кыргызстану, наметили первоначальную стратегию для противодействия угрозе экстремизма, которая опирается на выявление и устранение “иностранного влияния” на “кыргызский ислам”, а также специально нацелена против внешних проявлений религиозности, в том числе против женщин, носящих хиджаб. Официальная реакция менее подвержена конспирологии и менее разделена, чем общественная, но делает упор только на внешние культурные маркеры и приписывает привлекательность политического ислама “иностранному влиянию”. Таком образом, власти почти не противодействовали теории заговора и не учитывали исламистскую критику коррупции, неравенства и несправедливости, популярную среди маргинальных групп, наиболее подверженных вербовке.
Туркменистан: власти отрицают, ISIS не проявляется
По оценкам Международного центра по изучению радикализации и политического насилия (ICSR), общее число участников из Туркменистана, участвующих во всех фракциях сирийского конфликта – около 360 человек. Точной информации о том, сколько из этого числа человек воюют в рядах ISIS нет. Правительство Туркменистана, вообще отрицает какое-либо участие его граждан в сирийском конфликте. При этом, СМИ несколько раз утверждали, что туркмены воюют в Сирии и что набор в группировку происходит внутри страны, но почти все эти источники – российские СМИ. В своих материалах или информационных акциях, зачастую финансируемых государством, последовательно продвигают идею о том, что внутри Туркменистана происходит активный набор рекрутов – частично утверждая, что внутри страны идет “незаметное салафистское религиозное возрождение” – и порой эти источники утверждают, что туркмены составляют большинство среди боевиков из Центральной Азии, воюющих в Ираке и Сирии. Как и в соседних государствах региона, русскоязычные СМИ и связанные с ними информационные акции часто делают утверждения, которые не могут быть подтверждены другими источниками, и подчеркивают непосредственную угрозу стране от Исламского государства, которая может быть устранена только с помощью России.
В отличие от всех других государств в регионе, большинство из которых в значительной степени пытались сбалансировать преувеличенные Россией угрозы ISIS в регионе путем подавления потенциальной внутренней оппозиции, правительство Туркменистана и его государственные СМИ категорически отрицают, что ISIS может иметь какую-либо связь с гражданами страны, и выражают протест против российских сообщений, утверждающих обратное.
В то же время, информационные кампании в Интернете, предпринимаемые Россией и Туркменистаном против посланий Исламского государства, являются примером, того, как проправительственное мнение может доминировать в обсуждении темы и вносить значительную, если не решающую окраску в общественное восприятие. Эти усилия показывают, как страны в 21 веке – даже такие изолированные, как Туркменистан – начинают рассматривать Интернет и социальные медиа в качестве инструмента для достижения своих собственных целей.
В отличие от граждан других государств Центральной Азии, боевики из Туркменистана, скорее, не самоорганизуются по этническим или языковым признакам. Сообщения, направленные к населению Туркменистана, также не были опубликованы. Navruz Media
(Полная версия исследования на английском языке опубликована на сайте Программы изучения Центральной Азии Университета Дж. Вашингтона www.centralasiaprogram.org)
