Глава Представительства Европейского Союза в Таджикистане, посол Хидайет Бишчевич работает в нашей стране уже год. Своим мнением о ситуации в стране, о том, что может гарантировать стабильность в обществе, Хидайет Бишчевич поделился в интервью «АП».

— Как вы оцениваете сотрудничество Таджикистана с Евросоюзом? Насколько используется имеющийся потенциал?

— Последние два месяца мы особенно активизировали взаимоотношения с Таджикистаном. К примеру, на прошлой неделе у нас было проведено заседание Комитета по сотрудничеству Таджикистана с Европейским Союзом в Брюсселе. Это является одним из основных форматов нашего взаимодействия по вопросам, связанным с предоставлением экономической помощи, развития сектора энергетики и сотрудничества в других областях. Кроме того, недавно в Брюсселе также проводился диалог по правам человека. Также на конференцию по воде в Таджикистан приезжал спецпредставитель Евросоюза по делам Центральной Азии. Он был недавно назначен и свой первый визит нанес именно в Таджикистан. Это уже само по себе является примечательным. Три месяца назад в Душанбе состоялся диалог высокого уровня между ЕС и странами Центральной Азии по сотрудничеству в вопросах безопасности. Одним словом, у нас очень хорошие взаимоотношения с официальными органами, таджикским правительством и представителями гражданского общества.

— Как вы оцениваете политическую ситуацию в Таджикистане? Существует ли риск социального взрыва в стране на фоне растущего экономического и политического кризиса?

— На мой взгляд, Таджикистан вступает в очень серьезную стадию своего развития. Этот период  характеризуется воздействием на страну внешних и внутренних факторов. С точки зрения ЕС, развитие Таджикистана сталкивается с определенными трудностями. К их числу относятся трудности, связанные с влиянием экономического спада в Российской Федерации. Это выражается через падение российского рубля и ужесточение миграционной политики в РФ. Мы наблюдаем определенные негативные последствия для экономики республики. И конечно же они несут социальные последствия. Кроме того, необходимо отметить обострение ситуации  в Афганистане и недавние события, связанные с ИГИЛ. Оба фактора влияют на ситуацию в стране. Поэтому мы считаем, что Таджикистан вступает в непростой период своего развития. При этом необходимо отметить, что Таджикистан играет важную роль для стабильности всего центральноазиатского региона. Мы верим, что своевременное решение возникающих вопросов является очень важным. Сюда входят вопросы и своевременного моделирования экономики. Мы поддерживаем план действий, разработанный правительством в этом направлении. С другой стороны, нам бы хотелось видеть широкий спектр мер, которые способствовали бы перепрофилированию экономики Таджикистана для того, чтобы смягчить воздействие внешних факторов. Поэтому мы со своей стороны призываем власти провести необходимые реформы в этом направлении. На встрече в министерстве экономического развития и торговли я недавно сказал, что если посмотрим на карту континента, то страны, которые успешно проводили реформы и своевременно решали возникающие проблемы, оказываются в более выгодной ситуации, нежели те, которые медлили с проведением реформ.

— Таджикское общество обеспокоено влиянием исламских радикальных настроений в Таджикистане и соседних странах. Как вы оцениваете работу таджикских властей по снижению роста экстремизма и радикализма общества? Что бы вы еще посоветовали таджикским властям?

— С моей стороны, наверное, будет несколько неучтиво давать какие-то советы или рекомендации. Но, учитывая возникшие социальные трудности, мы видим, что существует определённое сочетание внешних и внутренних факторов. В частности импорт экстремизма может угрожать стабильности в стране. С другой стороны необходимо более тесно работать и взаимодействовать с населением страны в плане образования, чтобы сохранить культуру, традиции и ценности, которые существуют в обществе. В Европе, например, работа по противодействию экстремизму ведется через образование, путем повышения осведомлённости населения, то есть органы власти больше ведут профилактическую работу, нежели применяют принудительные меры.

— Как вы оцениваете ситуацию с соблюдением прав верующих в стране?

— Свобода вероисповедания является одним из основных прав человека. Учитывая то, что Таджикистан является светским государством, необходимо равно обеспечивать права как верующих, так и атеистов. Многие из этих вопросов должны решаться путем диалога, а не через принудительные меры.

— Как вы оцениваете свободу слова в Таджикистане?

— Этот вопрос обсуждался во время диалога по правам человека в Брюсселе. Наша сторона выразила озабоченность относительно ситуации в области свободы СМИ и свободы слова вообще. Мы очень тщательно отслеживаем ситуацию в данном направлении. Мы понимаем, что существует определённые различия в исторических и культурных традициях и обычаях, и никто не говорит о том, что Таджикистан должен быть сейчас и полностью приравниваться в этом вопросе к Дании или Норвегии, хотя, по правде сказать, я сам не совсем понимаю некоторые случаи провокационного использования свободы средств массовой информации в некоторых европейских странах. В этом нет нужды. Но мы также хотим верить, что население Таджикистана предпочитает жить в современном, культурном обществе. И тут мы возвращаемся к вопросу экономики, потому как развитие общества и обеспечение его культурных и других запросов держится на экономике. Когда экономическая ситуация в какой-либо стране находится в тяжелом положении, то трудно говорить о соблюдении прав человека. Поэтому именно стабильное экономическое развитие обеспечивает развитие, демократию и соблюдение прав человека. Учитывая экономическую ситуацию в стране, особенно в данный момент, то для многих жителей Таджикистана преодоление экономических трудностей является более приоритетной задачей, нежели вопрос свободы СМИ. Получается, что преодоление экономических трудностей представляет собою большую важность, чем демократические свободы.

— Оправданы ли действия властей по ограничению доступа к информации, это в частности касается блокировок информационных сайтов?

— С точки зрения европейских ценностей и демократии мы не приемлем такой подход. Мы понимаем, что существует определенные внешние риски, которые оказывают влияние на принятие некоторых решений. Но такого рода меры носят контрпродуктивный характер. Я хочу привести пример: в начале югославского кризиса, возник кризис в Косово. Там работал представитель информационного агентства Рейтер. Журналист этого агентства хотел отправить сообщение о демонстрациях, которые происходили в Косово. Один из политических лидеров тогда кричал: «Остановите Рейтер!». Сообщения остановили, но демонстрации не прекратились. Поэтому мы придаем особую важность свободе средств массовой информации в деле правильного освещения событий. С другой стороны, мы подчеркиваем значение профессионализма и деловой этики журналистов.

— Евросоюз и другие международные организации постоянно распространяют заявления об ущемлении прав лиц разных категорий. Но насколько к вам прислушиваются таджикские власти?

— Естественно мы стремимся вовлечь официальные органы власти Таджикистана в проводимый нами диалог. В некоторых случаях мы делаем запрос в соответствующие инстанции. Вот почему весь этот процесс называется диалогом по правам человека. Мы координируем свою деятельность с другими государствами-членами ЕС, которые находятся в Таджикистане. Когда возникает необходимость, мы всегда выражаем свою озабоченность. Мы понимаем политический контекст и вызовы, с которыми сталкиваются власти и понимаем их задачи в деле обеспечения стабильности и безопасности в стране. Тем не менее, исторические традиции или видение внешних угроз не должны использоваться в качестве алиби для нарушения прав человека. В Европе стабильность по большей части обеспечивается через диалог, а не через иные методы. Этому научил нас сам ход истории.

— Что вы можете сказать относительно последнего резонансного побега таджикского полковника в ряды ИГИЛ?

— Мне очень трудно комментировать этот инцидент. Не только из-за того, что вопрос является деликатным в рамках существующего политического контекста, но из-за того, что у меня  нет всей объективной информации. Однако, на мой взгляд, в стране необходимо наладить определённую работу, чтобы не допускать  вовлечение таджикских граждан в ряды экстремистских групп, как на территории Таджикистана, так и в России, где происходит их мобилизация. Даже в Европе мы сталкиваемся с негативными последствиями этого явления. С этой связи можно понять озабоченность государств Центральной Азии. Вот почему я еще раз подчеркиваю важность экономического развития и его влияния на социальную стабильность, которая помогает в свою очередь противодействовать экстремизму в обществе.

— Связываете ли вы переход таджикистанцев на сторону ИГИЛ с давлением властей на свободу вероисповедания?

— Нет, я бы не сказал. Мне кажется, что в основе этого все-таки лежат экономические мотивы. Например, если мы спросим 23-летнего парня на рынке, что он думает о халифате, или трудового мигранта в Екатеринбурге, хотел бы он жить в халифате. Вероятнее всего они даже не смогут объяснить, что такое этот халифат. Думаю, что здесь играет больше экономический, нежели религиозный аспект.

— ПИВТ является главной оппозиционной партией РТ, но отношение властей к ней в последнее время неоднозначное. Что советует властям Евросоюз в этом вопросе?

— Мы очень внимательно следили за недавними выборами в стране. Мы также тщательно ознакомились с выводами, которые были сделаны ОБСЕ. И мы согласны с выводами ОБСЕ по тем недостаткам, которые имели место во время выборов. Но с другой стороны, мы должны признать определённый прогресс, в частности, в разработке законодательства по выборам и его реализации. И я не могу обратиться к конкретному министру и дать какие-то рекомендации. Это не входит в мои полномочия. Наша задача состоит в проведении мониторинга политической ситуации и оказания определенной помощи в преодолении трудностей, если они возникают, и в укреплении демократических институтов. Единственное — мы можем призвать все стороны к политическому диалогу. Думаю, что проведение открытого политического диалога между всеми политпартиями будет гарантировать стабильность в обществе. Но мы бы хотели видеть более широкий диалог в целом в обществе. Мы хотели бы видеть диалог с бизнес-сообществом, трудящимися, студентами и различными политическими лидерами. Диалог всегда лучше обеспечивает мир и стабильность, нежели разделение и поляризация. Поляризованные страны всегда быстрее становятся объектами внешних сил. Азия-Плюс